Открыв дверь, я отметила, что хождение наверху прекратилось пару минут назад. Я не стала размышлять, почему это произошло. Бесшумно, на цыпочках, пошла вдоль темного коридора, касаясь рукой стены. Свечу я погасила и оставила в комнате.
В доме было тихо, но, приблизившись к лестничной площадке, я увидела в холле свет. Из соседней гостиной доносились еле слышные голоса. Я замерла в нерешительности, испугавшись, что оттуда кто-то выйдет, когда я буду проходить мимо двери. Но другого пути к задней лестнице не было. Набрав воздуха в легкие, я на цыпочках пересекла лестничную площадку и оказалась в другом коридоре.
Никто меня не видел. Я замерла с отчаянно бьющимся сердцем, прислушалась. Было тихо. Снова шагнув в тень, я нашла лестницу, ведущую на чердак, и стала осторожно подниматься по ступеням.
Я была уверена, что над комнатой Родрика шагал Алекзендер. Я решила, что Аксель зачем-то запер его на чердаке. Кто еще мог расхаживать там взад-вперед, словно зверь в клетке? Я вспомнила надпись, вырезанную Родриком на стекле чердачного окна, когда его заперли там в детстве. Эту комнату уже использовали в качестве тюрьмы. Если моя догадка верна, сегодня чердак снова превратился в место заключения.
В конце лестницы я остановилась, чтобы собраться с духом. Страх и возбуждение делали меня неловкой. Когда я шагнула вперед, моя нога подвернулась; я ударилась плечом о стену, нарушив тишину. Я подождала, вслушиваясь в безмолвие. Сердце мое выпрыгивало из груди. Вдали открылась и закрылась дверь. После этого ничего не произошло, и я решила, что мне показалось.
Было абсолютно темно. Я пожалела о том, что не захватила с собой свечу — я плохо знала даже путь к чердаку. Наконец я на ощупь добралась до того места, где начинался новый коридор, который вел в другое крыло. Темнота пугала меня. Свернув за угол, я увидела полоску света под дверью в дальнем конце коридора. Касаясь пальцами стены, я осторожно направилась туда. Я дышала учащенно, неровно.
Стояла абсолютная тишина. Пленник, очевидно, перестал шагать. Безмолвие было пугающим. Мог ли Алекзендер безропотно позволить запереть себя? Он должен был колотить в дверь, кричать, а не пассивно сидеть под замком.
Я начала вспоминать рассказы о привидениях. Мурашки побежали по моей голове. Я взяла себя в руки и уверенно шагнула к полоске света; сейчас всего несколько футов отделяли меня от нее. Мне нельзя было терять самообладание.
Я протянула руку к стене, чтобы лучше сориентироваться, и вдруг мои пальцы коснулись чьей-то руки.
Я попыталась закричать. Страх сдавил мне горло, и из него не вырвалось ни единого звука. Затем рука зажала мне рот; кто-то прошептал:
— Ни звука, кем бы вы ни были.
В следующий момент человек открыл дверь и втолкнул меня в тускло освещенную комнату.
Дверь закрыли. Дрожа всем телом, я обернулась и изумленно ахнула.
Мой похититель тоже ахнул; потом он сумел тихо сказать:
— Миссис Брэндсон! Боже, извините меня...
Это был молодой Чарльз Шерман, неженатый брат Джеймса Шермана, юриста из Рая.
— Господи!
Не отводя от него глаз, я села на свободный стул.
— И правда, господи, — сказал мистер Чарльз, неуверенно улыбнувшись мне, когда мы оба оправились от шока. — Интересно, кто из нас испытал более сильное потрясение?
— Вероятно, я. Простите, если я покажусь вам недостаточно гостеприимной, но могу я спросить, почему вы прячетесь ночью на чердаке Хэролдсдайка?
— Дорогая моя, — мистер Чарльз явно разрывался между желанием объяснить свое присутствие здесь и стремлением сохранить его причину в тайне. — Дорогая моя...
Он растерянно, с загадочным видом, почесал затылок.
— Наверно; существует какой-то заговор, — сказала я.
Мне не приходило в голову иное объяснение.
— Мой муж поместил вас здесь? Чего вы ждете? Как долго намерены оставаться тут?
Мистер Чарльз прочистил горло, вытащил из кармана изящные часы и посмотрел на циферблат.
— Ваш муж появится тут через несколько минут, миссис Брэндсон. Если вы дождетесь его, он без труда объяснит вам ситуацию.
Я была уверена, что Аксель этого не сделает. Он рассердится на меня за то, что я покинула комнату Родрика, и не станет рассказывать о своей тайной деятельности.
— Мистер Шерман, — сказала я, — вы можете хотя бы намекнуть на причину, заставившую вас ночью расхаживать взад-вперед по чердаку в ожидании моего мужа? Пожалуйста! Я знаю, что любопытство — дурная черта всех женщин, но...
— Отнюдь, миссис Брэндсон!
— Вот! Я уже чувствую, как вы презираете меня за нее, но...
— Вовсе нет, я...
— Но я тревожусь за моего мужа и была бы вам признательна, если бы вы успокоили меня, мистер Шерман.
Я кокетливо помахала ресницами. Природная доброта мистера Чарльза и слабость, которую он питал к женскому полу, заставили его сдаться.
— Позвольте мне объяснить все с самого начала, миссис Брэндсон, — вежливо произнес он и сел напротив меня на край стола так, словно мы находились в гостиной и располагали массой времени. — Как вы догадались, я нахожусь здесь по просьбе вашего мужа. Моя задача — окончательно установить, кто в прошлый сочельник убил Роберта Брэндсона. Ваш муж с самого начала знал, что Родрик Брэндсон не мог убить своего отца, но по некоторым причинам Джордж не счел нужным это обнародовать. Деликатные обстоятельства не позволяют мне останавливаться на них. Скажу только, что ваш муж видел живого и невредимого Роберта Брэндсона уже после того, как, поссорившись с отцом, Родрик покинул дом. Джордж знал, что Родрик не убивал Роберта Брэндсона...
Эстер, подумала я. Эстер. Очевидно, Роберт Брэндсон застал жену с Акселем в ее комнатах. После ссоры с Родриком он поднялся наверх поговорить с женой и обнаружил в ее спальне Акселя...
— ...позвольте мне объяснить, что произошло, — сказал Чарльз Шерман. — По словам вашего мужа, в день убийства он увез Родрика поохотиться на болота, поскольку Родрик и Вир едва не подрались, и Джордж счел необходимым сделать так, чтобы они на время расстались. Когда Джордж и Родрик вернулись, Роберт Брэндсон позвал Родрика в библиотеку.
— Потому что он подозревал, что Родрик занимается контрабандой и связан с Деланси.
— Совершенно верно. Позже Родрик сказал вашему мужу...
— Но позже они не виделись!
— Виделись, миссис Брэндсон! Наберитесь терпения, я все вам объясню. Позже Родрик сказал вашему мужу, что обвинения отца беспочвенны, но когда он заявил это Роберту Брэндсону и назвал контрабандистом Вира, их беседа переросла в ссору. Родрик ускакал на болота, а разгневанный Роберт Брэндсон побежал наверх, чтобы обсудить ситуацию с...
Эстер, подумала я.
— ...вашим супругом, Джорджем...
Он застал Эстер с Акселем, снова подумала я. Роберт Брэндсон хотел узнать у жены, известно ли ей, кто из ее сыновей занимается контрабандой и связан с Деланси.
— Но Джордж не смог помочь ему. Однако чуть позже Джордж решил спуститься в библиотеку, чтобы продолжить разговор с отцом...
Чтобы окончательно объясниться с ним, подумала я, и попросить прощение за связь с Эстер.
— И тогда, — печально произнес Чарльз Шерман, — он обнаружил труп Роберта Брэндсона. Испытав потрясение и душевную боль, он испугался, что на него или на другого человека, о невиновности которого ему было известно...
Эстер.
— ...может упасть подозрение. Несколько минут он провел в мучительных раздумьях, затем появилась Эстер... извините, миссис Брэндсон.
Ложь, подумала я. Эстер с самого начала была с Акселем, они советовались, что им делать.
— Слуги и другие обитатели дома услышали ее крики. Естественно, главным подозреваемым стал Родрик, но Эстер отказывалась поверить в это, поскольку он был ее любимым сыном. Желая успокоить Эстер, Джордж решил догнать его. Он хотел предупредить Родрика об опасности и отправить его куда-нибудь на время, необходимое для установления личности подлинного убийцы. Как я уже сказал, Джордж был убежден в невиновности Родрика, но по деликатным причинам не мог обнародовать свои аргументы.