По окончании пресс-конференции журналистов под предводительством PR-директора и присмотром младших сотрудников отдела протокола оставили налаживать неформальные связи и доедать фуршет, а сами отправились в офис. Благо до него было рукой подать — две минуты пешком, что счастливо избавляло от тошнотворного стояния в километровых московских пробках. С Вадимом Алена не говорила — он был целиком и полностью поглощен беседой с генеральным. На этаже пожали друг другу руки, шеф сказал Алене «спасибо», и все разошлись по своим кабинетам и отделам.
После формального появления на работе в четверг с утра на пару часов, пропущенной пятницы и двух выходных дел образовалось столько, что Алена едва успевала разгребать. Бесконечные сообщения в электронной почте. Письма с предложениями организовать, принять участие, посетить. Служебные записки подчиненных — выделить это, разрешить то, способствовать тому. Заявление на отпуск. Заявление с просьбой освободить от работы на ПК с приложением справки о беременности. Ничего себе! Алена усмехнулась. За последний год в ее небольшом отделе — всего пятнадцать человек — это был уже третий ребенок. Первый родился, второй — на подходе, и вот вам еще один. Хорошо живем! Одна беда — опять нового человека придется искать на эту невероятно муторную должность: отслеживать праздники, дни рождения, юбилеи клиентов и партнеров, организовывать поздравления. Кому — просто открытку по почте, кому — адрес и ценный подарок. Вся информация в компьютере — без базы данных и Интернета в этом деле никуда. И непонятно, на какой фронт работ теперь переводить беременную Столярову? Черт! Алена сама бы уже, глядя на них, с удовольствием забеременела и родила чудесную маленькую девочку, вместо того чтобы постоянно разрешать бесконечные проблемы. И любила бы она свою малышку до потери памяти. Качала бы на руках, целовала, ласкала. Это вам не мальчик, который, только-только осознав свою половую принадлежность, наотрез отказывается от «телячьих нежностей».
Алена прикрыла глаза и размечталась. Перед внутренним взором витали разноцветные, практически рекламные сюжеты и картинки — она, Артем, маленькая дочка и… Вадим. Алена вздрогнула и открыла глаза. Волевым усилием постаралась представить мужа вместо Вадима и не смогла. Даже сам акт зачатия представить не могла — это было что-то из области неочевидного, невероятного, нелепого, невозможного. Алена глубоко, с надрывом вздохнула. Картина рассеиваться не желала. Тогда она сосредоточилась и намеренно расширила круг действующих лиц, логично дополнив его сыновьями Вадима. Младший чуть старше Темы — она однажды видела его мельком, старший — шестнадцатилетний молодой человек. Как ни старалась Алена вообразить его себе, у нее ничего не выходило. Фантазии не хватало. Даже на осознание того факта, что у Вадима такой взрослый сын. Зато из ниоткуда живо возник вдруг образ его жены. Молодой еще, стройной, красивой женщины с невыносимой печалью в карих глазах. Хотя почему, черт возьми, карих? Алена же ни разу в жизни не видела ее. Она закрыла лицо ладонями и отчаянно закрутила головой, отгоняя непрошеные мысли. Потом с нечеловеческим упорством принялась за работу.
На следующей неделе нужно было организовать празднование только что изобретенного профессионального праздника — Дня риелтора Санкт-Петербурга. Официально в правительстве день такой никто не признавал, но выделиться забытому государством цеху риелторов хотелось неимоверно. А поскольку у компании, где работала Алена, в Питере был серьезный, крупнейший на рынке, филиал, то шефу и пришла в голову гениальная идея: показать Ассоциации риелторов Санкт-Петербурга и Ленинградской области, в которой их фирму недолюбливали в силу московской прописки и менталитета, кузькину мать. Предполагалась в пику «официальным мероприятиям» санкт-петербуржцев устроить альтернативную вечеринку — созвать клиентов, партнеров, привлечь прессу и пригласить VIР-гостей. А в связи с тем, что идея возникла, что называется, только что, о чем начальнику отдела протокола радостно сообщила личная секретарша шефа, Алена не имела еще ни малейшего понятия ни о том, где и как это все проводить, ни о том, сколько будет потрачено средств. Тем не менее согласовать затраты и принять решение нужно было не позже, чем сегодня вечером. Иначе уже ни зал заказать не успеешь, ни людей пригласить, ни деньги у финансистов зарезервировать. Алена открыла новый документ, обозвала его «План Дня риелторов Санкт-Петербурга», плюнула в сердцах, поражаясь идиотизму невменяемых человеческих амбиций, и начала ваять возможные варианты проведения торжества, периодически отвлекаясь, чтобы позвонить: проверить, выяснить, уточнить. К вечеру были подготовлены три схемы с предварительным подсчетом приблизительных затрат, и Алена отправилась в приемную — осаждать неприступную крепость генерального директора в целях сегодня же получить ответ.
Она совсем уже ошалела от тоски и двухчасового ожидания в недрах громадного кожаного кресла приемной, когда пропищал мобильный телефон. Вадим интересовался, готова ли она ехать домой. Алена бросила ему в ответ только одно короткое слово «нет». Вадим моментально перезвонил.
— Поехали, а? — говорил он торопливо, словно боялся, что Алена его перебьет. — Я здесь больше не могу уже находиться, смертельно устал. Да и посмотреть на тебя хочу.
— Мы сегодня виделись — забыл? — Алена говорила жестко. Почему-то хотелось сделать ему больно: от этого на секунду становилось легче. Знала ведь, что значит на их языке «посмотреть», и все равно задала свой вопрос.
— Я не об этом. — Вадим сник.
— Знаю, — Алена отвечала так же жестко, даже сурово. — Езжай один. Я не могу.
— Но время-то уже половина девятого! — не сдавался Вадим. — Тебя Тема ждет.
— Не надо про Артема! — Алена разозлилась. Когда ему нужно с ней спать, про Артема он не вспоминает, хотя не может не знать, что именно дети расплачиваются за родительские грехи. — Я не поеду! Мне шефа обязательно дождаться нужно.
— Ладно. — Вадим, наконец, понял, что продолжать спорить с ней бесполезно. — Тогда увидимся завтра.
— Посмотрим.
— Господи, откуда ты только взялась на мою голову?! — не выдержал он.
— Взаимно, — буркнула в ответ Алена и тут же отключилась.
Генеральный вышел из кабинета в пятнадцать минут десятого. И подозрительно покосился на Алену, которая тут же поняла, что про нее он напрочь забыл и собрался ехать домой.
— Света, — рявкнул он, обращаясь к своей секретарше, — ты почему меня не предупредила, что Алена Владимировна ждет в приемной?
— Извините, — просто сказала Света, которая прекрасно знала характер руководителя и предпочитала не связываться. А главное — не обижаться. О том, что пришла Алена, она доложила ему почти три часа назад. И напоминала еще потом раза три.
— Ничего страшного, — бросила Алена, подмигивая Свете. Уж она-то прекрасно слышала, как помощница неоднократно говорила о ней шефу по телефону. — Но у меня срочно.
— Я сегодня уже не могу, — развел он руками. — Нужно ехать. — И добавил, снова повернувшись к Светке: — Вызови из гаража машину.
Алене ехать, само собой, никуда было не нужно. И три часа, потерянные в приемной, значения в ее жизни не имели.
— Мне достаточно двух минут. Просто провожу вас до первого этажа.
— Ладно, давай, — шеф согласился нехотя, просто понимая, что от Алены, если она уж что-то в голову себе вобьет, отделаться невозможно.