Дверь в квартиру снова открылась практически сама. Картина маслом: дежавю в прихожей. Снова колючий взгляд с мыска сапог до синих безмятежных. Снова отражение удара.
- Раздевайся.
Это мы уже проходили. Подумаешь, нас таким не удивить совершенно. Алиса спокойно стягивает сапоги, ставит в уголок, возле напряженно замершего пуфика. Расстегивает пальто, не опуская глаз, даже когда пришлось развязать затянутый поясок.
Не бросает, а будто ставит пальто на пуфик.
Ну-с, великий господин и повелитель, хозяин драконовской норы, чего изволите-с?
- С завтрашнего дня приступаешь к работе.
Надо же, что еще удумал?
- Не здесь, раз ты даже с такой банальной работой, как готовка ужина и уборка квартиры, справиться не можешь.
Ах да, готовка ужина. Вот откуда этот голодный блеск глаз, старательно игнорирующий вырез на груди.
- Уж там ты навредить не сможешь, точно.
Он все удивляется тому, как она себя ведет – смотрит в лицо уверенно, вроде бы даже согласно, а потом, за спиной, ведет себя так, что хочется голову открутить. Вот вроде бы нормально попросил: будь человеком, женщиной, наконец, приготовь ужин. И что? Где еда? В зале – бардак, а на белоснежном диване невозможно сладкий след от чего-то желтого. Даже боясь представить себе, что это может быть, сразу позвонил Нине Константиновне, исправлять непорядок и возвращать все на привычные рельсы. С этой мадам, в голове у которой творится черт-те что, нужно принимать какие-то другие, видимо, меры.
Алиса возводит очи горе. Ты еще не знаешь, господин хороший, на что способна обиженная девушка. А уж то, что она будет обижаться долго, Алиса знала точно. Ибо нечего лезть в жизнь, когда не просят. Тоже мне – помощник выискался – квартиру предоставил. Да она, между прочим, потом, когда исправит свое холостое недоразумение, все ему отдаст, прямо телеграфирует несколько тысяч рублей за проживание в квартире.
- Тебя ждут к десяти вот по этому адресу.
Он старательно огибает ее, чтобы не прикоснуться, не дотронуться, сторонясь, как прокаженной, но не признаваясь себе, конечно же, что это делается очень явно, и кладет визитку бывшего одногруппника возле зеркала.
- Адрес там.
Разворачивается и убегает. Вернее, позорно сбегает от ее удивленного взгляда.
Полночи Алиса смотрит в квадрат окна. Почему она здесь, что она здесь делает? Почему получается так, что она оказывается никому не нужна, даже, получается собственной матери? И даже совета попросить не у кого. Подружки – все это ерунда. После того случая, когда ее рывком выбросило из детства, Алиса точно поняла – никто никому не нужен. Каждый сам за себя, и что бы с тобой ни произошло, в том молоке, как та лягушка, ты должен барахтаться сам. А получится ли из этого молока масло – решать тебе. Алиса решила. Антон предложил работу в ночном клубе. Это отличная возможность, не тратя денег, оказаться там, где обитает рыба, так нужная ей.
Антон и не подозревал о мыслях, что роились в хорошенькой голове вынужденной соседки. Провалившись в жерло кровати, он метался. Одеяло было слишком горячим, подушка кусала, простыни жгли каленным железом. Вот что он прицепился к девчонке с этой работой? Ну и жила бы себе в его квартире, и вредила бы тут, по-тихому, он понимает, тоже не дурак – подростковые гормоны у некоторых пропадают вообще после сорока. А тут – целый букет – избалованная принцесса, королевна на горошине из старого города облезших пятиэтажек. И он – вредитель, тянет ее куда-то не понятно зачем. А зачем? Антон тихо страдал в подушки. Дурацкая фраза Алисы на том ужине с отцом не выходила из головы. Неужели она серьезно думает, что став женой какого-нибудь Николая Ивановича будет счастлива? Ну, может быть, она прорвется через кордон секьюрити и бывших жен миллионера, обставит не всегда адекватных детей и приберет к рукам имущество, неужто это сделает ее счастливой? Двадцать первый век, блин. Кругом все глянцевые журналы голосят о роли думающей женщины, феминизация сделала круг вокруг планеты, попутно объяснив, наконец, всем и каждому, что это такое, леди-боссы держат под шпилькой целые корпорации, а она, на-те вам: замуж за богача собралась. Смешно да и только.
Антон хмыкал, но смешно ему не было. Он ворочался и смотрел на лунную дорожку на стене от окна и недоумевал – откуда такие мысли вообще могут взяться? И теперь уже сетовал на свою голову: почему ему судьба этой пигалицы так важна? Ну да, ладная фигурка; действительно, синие бездонные, одуряющие глаза, переворачивающие душу; голосок, будто фея колокольчиком звенит. И что? Мало таких в городе? Да кругом, куда ни глянь, а у них на юрфаке так вообще и в сто раз лучше были, и многие сами добивались Антонового внимания. Да в той же самой фирме, которую они напару с Георгием организовали после универа, все как на подбор – и умные, и красивые, просто заглядение одно! По каждой плачет если не разворот «Вога», так «Максима».
Снова задавив в себе смутное беспокойство о собственном душевном здоровье, Антон, поворочавшись еще с час, уснул.
Алиса уснула в тоже мгновение.
Глава 6 (2)
Октябрьское утро встретило обоих хмурым похмельем. Вечерняя темень будто перетекла в утро, а лужи и грязь за окном не сулили ничего хорошего. В такую погоду бы лежать перед телевизором, щелкая семечки или предаваться греху обжорства под пледом на кухне, но никак не собираться на работу, что придумал ей в очередной раз орговик-затейник.
Застегнув джинсы с низкой посадкой и поправив плотно облегающий топ, оголяющий плечи, Алиса решила, что вот теперь-то она находится при своем оружии, которое поможет выйти победительницей из любой ситуации.
В этой уверенности она пребывала ровно до того момента, как оказалась в кухне под расстрельным взглядом сумрачных серьезных глаз
Поежившись под его взглядом, Алиса прошествовала к стойке, налив себе чаю. Усевшись за стол в полной тишине, небрежно закинув ногу на ногу, приготовилась к отпору всего того, что сейчас начнет изливать на нее огнесмотрящий дракон.
Однако, посверлив дыры в девушке, дракон, видимо, решил не связываться, и только молвил:
- Я тебя довезу.
Алиса не смогла сдержать радостной улыбки. Денег не было даже на проезд. Откусив бутерброд, приготовленный умелой рукой домовладельца, она решила, что день не такой уж и пасмурный, а обставить дроздоборзого можно в любом случае.