Половины отплевывались, потирали расцарапанные места, и пытались откинуть волосы с лица, загораживающие обзор.
Предмет их спора потихоньку слинял из клуба, вызвонив такси, решив, что ночная нимфа слишком резва для такого хрупкого создания, как он. Куклу это раззадорило еще больше и она, вместо того, чтобы подсчитывать потери, начала костерить разлучницу.
Алиса вздыхала и поправляла кофту.
Администратор сразу решил проблему, подарив кукле бутылку шампанского за счет Алисы, а саму растлительницу отправила домой, с наказом больше никогда не переступать порог сего уважаемого заведения.
Алиса мрачно молчала и ждала хоть каких-нибудь денег за работу, но администратор, даже не доставая калькулятор, популярно объяснила, что все стоит денег – и битая утром посуда, и испорченный вечер гостей заведения.
Алиса вздохнула, поплотнее закутала шарф под пальто и побрела пешком в сторону жилья мультимиллионеров, где по какой-то чудовищной ошибке провидения должна была прожить этот месяц.
Глава 7
Скачано с сайта knigomania.org
Антон расслабленно покачивался на волнах удовольствия. Все внизу его тела подобралось, готовясь разрядиться волной в средоточье, наслаждение это дарившее. Он скосил глаза вниз. Белокурая головка, мерно двигаясь вверх и вниз, тоже ждала его разрядки. Парень закрыл глаза, чтобы полнее пережить удовольствие. В пояснице приятно потянуло, на кончике мужественности закололо и вдруг все оборвалось.
Беспрерывным звонком в дверь и стуком носка сапога о железную поверхность.
Блондинка из бухгалтерии, решившая, наконец, принять приглашение в гости к прекрасному боссу, всполошилась. Вскочила, оставив свое дело на самом интересном месте, и натянула на прелестные маленькие грудки белое одеяло.
Антон застонал. Эхом ему ответила барабанная дробь в дверь.
- Я сейчас вернусь! Лежи здесь! – приказал он, надеясь, все же, завершить начатое.
- Это твои родители? – испуганно прошелестала новенькая бухгалтерша.
Антон чуть не расхохотался ей в лицо.
На ходу натягивая спортивные брюки, он костерил про себя все – и производителей железных дверей, которые звучат, будто колокол, если по ним постучать, и изготовителей дверных звонков, и охрану на входе в жилищный комплекс, и, конечно, самого себя. За то, что звонок не отключил, и за то, что не заставил симпатичную головку продолжить то, что сейчас нужно было бы начинать сначала.
Включил в коридоре свет, чуть не ослепнув в темноте, отворив внутренний замок, отворил дверь настежь и замер.
В проеме двери стояло нечто, очень отдаленно напоминавшее девушку, что он видел утром. Мокрые волосы, прибитые дождем, растекшаяся тушь, сверкающие гневно глаза, смазанная помада, царапины на лице и набухающие синяки под глазами, которые он точно знал, бывают от удара в нос.
Что-то внутри него оборвалось и перевернулось.
Алиса подняла дрожащую руку и направила ничего не подозревающий на внутреннюю борьбу указующий перст вперед, прямо в дрожащую грудь, в которой все обмирало и снова начинало заходиться судорожным сердечным боем.
- Ты! Ты! Козззел ты! – выплюнули разбитые и искусанные губы, покрытые неровным слоем размазанной помады.
- С чего это козел? На себя посмотри! – вмешалась откуда-то взявшаяся третья сторона, замотанная в одеяло, как в римскую тогу.
Персонаж, еще утром бывший приятной во всех отношениях девушкой, перевел глаза на миловидное белокурое создание.
- Ты еще кто такая?
- Это мне нужно спросить у тебя. Ты кто такая? – явно дразнясь, даже не скрывая превосходство во взгляде, протянула псевдо-римлянка.
Антон еще за секунду до этого вопроса еще думал, что все может обойтись, что все еще может сойти на тормозах, несмотря на горящие погребальным огнем костры в глазах Алисы. Но, как всякий человек, уверено носящий брюки вместо юбок, он и понятия не имел, что часто на смену второму дыханию может прийти третье, не совсем адекватное.
Алиса не стала медлить и вцепилась уже тренированными грязными руками в копну белокурых волос врагини. Девушка разжала пальцы, держащие складки одеяла, и то согласно скользнуло вдоль по ее телу, на пол, чтобы быть затоптанным танцем беснующихся девушек.
Антон сразу понял, что нужно делать. Он резко вступил в клубок дерущихся, безошибочно отделил руки от волос, не причинив никому вреда, легко толкнул нападавшую к двери кухни, быстро набросил легкое и уже грязное от сапог Алисы одеяло на пострадавшую, слегка подтолкнув ее к спальне.
Бухгалтерша, задрав нос, прошествовала вперед, как, надеялся Антон, за своей одеждой.
Ни говоря ни слова, он стянул с обмякшего тела Алисы пальто, сапоги, за руку отвел ее в ванную комнату и включил воду, усадив ее на стульчик возле душевой кабины.
Намочив уголок белого полотенца, он бережно прошелся по ее лицу под глазами, вытирая посыпавшуюся тушь, по губам, стараясь не задевать появившиеся трещинки от укусов, по носу, от которого по обеим сторонам начнет расползаться завтра синяк.
Алиса расслаблено прикрыла глаза. Она, вытянувшись, словно кошка, внимала этой нехитрой ласке, а Антон получал какое-то невообразимое удовольствие, ласку эту даря.
Внезапно открыв глаза, она споткнулась о его мягкий, нежный взгляд. Клубящийся пар от горячей воды, собравшийся в ванной комнате, его нежные движения по ее пострадавшему лицу, такое неприкрытое участие и нежность, - вся ситуация походила на сцену из какого-то рекламного ролика про что-то семейное. Алиса потянулась навстречу к нему, а он, заметив это движение, нагнулся еще ниже, ближе к ней.
И тут дверь в их особое пространство открылась, ворвавшись морозом реальности.
- Антон, мне долго тебя ждать?
Глаза Алисы полыхнули холодной сталью ножа, полоснув по голому торсу стоящего рядом мужчины, отзеркалили собранную для уже словесного раунда блондинку и снова зажглись огнем войны.
Алиса вскочила, выхватила полотенце из рук замершего Антона, и вытолкнула его вон из комнаты.
- Иди, разбирайся со своей шалавой.
Возмущенную речь прервала закрывшейся на шпингалет дверью.
Как-то все идет совсем не так, и совсем не туда, куда надо, - размышляла под струями теплого душа девушка. Несмотря на появляющихся поклонников, податься ей все равно некуда, не к отцу же, в самом деле, ехать?
Она, закрыв глаза, нырнула с головой под душ, как в воспоминания.
Продолжение от 21 июня