Гиббз подошел к Эми.
— Роусон здесь. Я сказал ей, что вы хотите с ним встретиться.
— А почему она меня так разглядывала? — спросила Эми.
— Мардж? — Гиббз рассмеялся. — Не обращайте внимания. Мы с ней одно время встречались.
Эми нахмурилась.
— Это шутка?
— Нет, — ответил Гиббз. — Вовсе нет.
На этом розыгрыш — если Гиббз и вправду хотел ее разыграть — закончился, ибо дверь офиса открылась и регистраторша кивком пригласила их войти.
Личный кабинет доктора Роусона находился в дальнем конце помещения, за двумя смотровыми комнатами и секцией с медикаментами. В нем стоял большой письменный стол, перед ним два маленьких стула, у стены напротив окна — книжный шкаф. На стене за письменным столом висело полдюжины дипломов и сертификатов, заключенных в рамки. Вся эта экспозиция была призвана аттестовать Клиффорда Мэтью Роусона как целителя, хирурга и одного из последних представителей вымирающей породы врача общей практики — обладателя очков в роговой оправе.
Будучи представлен Эми, он внимательно выслушал то, что она сообщила о цели своего визита. Наверное, так же внимательно он стал бы выслушивать жалобы нового пациента, подумалось ей. Но когда она закончила, доктор Роусон не назвал диагноз и не предложил лечения.
— Боюсь, я мало что могу сообщить вам, — сказал он. — Да, это правда — я был семейным врачом Лайлы и Сэма, но и только. Теперь, когда их обоих нет, не думаю, что нарушу врачебную тайну, если скажу вам, что Лайла Лумис заходила ко мне раз в год для рутинного осмотра. Как мне помнится, у нее не было сколь-либо серьезных проблем со здоровьем. У Сэма были небольшие шумы в сердце, ничего больше. Я предложил ему диету, чтобы уменьшить содержание холестерина, и осматривал его раз в полгода. — Доктор Роусон провел пальцами правой руки по голове, приглаживая несуществующие волосы, потом улыбнулся, словно извиняясь. — Не думаю, что это может как-то вам пригодиться.
— Я вот что хотела узнать, — сказала Эми. — Быть может, кто-то из них упоминал в разговоре с вами о деле Бейтса?
Улыбка исчезла с лица доктора Роусона.
— Об этом они никогда не говорили, — ответил он. — И я не спрашивал.
— Понятно. — Эми кивнула. — Спасибо за то, что уделили мне время.
Доктор Роусон посмотрел на нее сквозь верхнюю часть своих бифокальных очков.
— Вы не будете возражать, если я задам вам вопрос?
— Нет.
— Хоть кто-то в городе сообщил вам какие-либо сведения об этом деле?
— Нет.
Да сколько раз она сегодня будет повторять это слово, подумала Эми. Она надеялась, что не много. Но, к сожалению, оно было самым употребительным не только в ее устах…
— Позвольте сказать вам кое-что, юная леди. Местные жители не любят вспоминать о случившемся. Откровенно говоря, не могу сказать, что осуждаю их за это. Что было, то прошло, и, по их мнению, вытаскивать на свет подробности тех давних событий так же бессмысленно, как выкапывать из могилы тело Нормана Бейтса.
— Вы почти что стихами заговорили, — пробормотал Хэнк Гиббз.
Доктор Роусон польщенно улыбнулся и произнес, обращаясь к Эмми:
— Простите. Надеюсь, я вас не обидел.
— Нет, — ответила она. Опять то же самое, добавила она про себя.
После ритуального обмена любезностями они с Гиббзом покинули кабинет. Хэнк проводил ее к выходу, и они вышли на улицу. Эми отметила, что движение стало более оживленным и возле магазинов припарковано куда больше машин, чем прежде. Перед супермаркетом на противоположной стороне улицы имелась своя парковка, половина мест на которой уже была занята.
— Мне следовало предупредить вас, — заговорил Гиббз, — что старик несколько чувствителен. Надеюсь, вы простите меня.
Эми мысленно поздравила себя с тем, что на этот раз удержалась от слова «нет».
— Это я должна просить у вас прощения, поскольку заставляю вас таскаться со мной туда-сюда, — сказала она.
— Никаких проблем, — улыбнулся Гиббз. — Дали мне хоть какое-то занятие. Днем я часто мучаюсь бессонницей.
— Может, вам стоит обратиться к врачу?
— Насчет бессонницы?
— Нет, насчет чувства юмора.
— Ваша взяла. — Гиббз окинул ее быстрым взглядом. — Следующая остановка?
— Магазин Лумиса.
— Такого магазина нет. После того как Сэм умер, дело перешло к Бобу Питерсону, и знаете, что он сделал? — Гиббз указал на витрину справа от них.
Даже человек, не обращающий внимания на вывески, непременно увидел бы фамилию, которая занимала все пространство над витриной магазина скобяных изделий. Дело и правда перешло к Бобу Питерсону.