Партнерство Отто Ремсбаха и Чарли Питкина было полностью подтверждено соответствующими документами. Но пришлось немало потрудиться, чтобы обнаружить скрытую связь между Чарли Питкином и Хэнком Гиббзом.
Во всяком случае, именно это сообщил Эми шериф Энгстром накануне ее отъезда.
— Письменно Гиббз нигде не упомянут, — сказал он. — Но, скорее всего, это произошло бы, после того как Питкин закончил работы по проекту. Тут нет ничего особенного: в завещании Чарли упомянут как исполнитель, и он вложил в дело достаточно собственных денег, чтобы претендовать на эту собственность в качестве возмещения затрат. Дом, мотель, имущество внутри — все в конце концов перешло бы в его руки. И в руки Хэнка Гиббза как его нового партнера.
Авторучка Эми зависла над страницей блокнота.
— Но если на бумаге ничего не зафиксировано…
Энгстром покачал головой.
— О партнерстве — ничего. Но мы нашли кое-что другое. Заметки, сделанные рукой Гиббза и спрятанные в документах Чарли Питкина. Очень подробные заметки о том, как осуществлять проект с самого начала. Так что связь налицо.
— Тайная сделка — это одно, а убийство — совсем другое, — заметила Эми. — Вы действительно думаете, что и это — дело рук их обоих?
— Этого мы, скорее всего, никогда доподлинно не узнаем. — Энгстром сидел, положив ногу на ногу и покачивая одной из них. — Но, учитывая все обстоятельства, весьма вероятно, что они вместе спланировали убийство Отто Ремсбаха. — Он опустил ногу на пол. — Однако планы не всегда осуществляются идеально. Вот тогда и начинаются проблемы.
Мы не думаем, что кто-то планировал убить Терри Доусон. Думается, Гиббз в тот вечер пошел туда только по одной причине — чтобы забрать восковую фигуру матери Нормана.
Эми нахмурилась.
— Значит, вы предполагаете, что он уже тогда знал, как будет ее использовать?
Шериф пожал плечами.
— Другого логичного объяснения я не вижу.
— Ничто из того, что он делал, не кажется мне логичным, — сказала Эми. — Убить ребенка…
— Не забывайте, что я только что сказал насчет не идеально реализуемых планов. Гиббз сделал все от него зависящее — подготовил себе алиби, припарковал машину бог знает где. И он собирался оттащить этот чертов манекен подальше, скорее всего, куда-нибудь в лес, и спрятать от посторонних глаз. А вот на то, что в дом заберутся двое детей, он не рассчитывал.
Насколько мы можем об этом судить, они уже были где-то наверху, когда появился Гиббз; не знаю, был ли у него запасной ключ, или же девочки оставили дверь открытой. Возможно, он услышал их голоса наверху и попытался забрать манекен прежде, чем они вернутся на первый этаж. Полагаю, он нервничал по поводу того, сумеет ли с ним управиться, и вынужден был торопиться, потому что алиби прикрывало его лишь на определенный период времени.
Как бы то ни было, он забрал манекен. Из того, что рассказала нам другая девочка, Мик Зонтаг, можно заключить, что, по-видимому, Гиббз взял его как раз перед тем, как они спустились в подвал. Когда Гиббз услышал их шаги, он где-то спрятался и сидел там, пока они не вошли в кладовую для фруктов.
Это позволило ему ускользнуть из подвала, но покинуть дом он не успел, ибо вскоре после него из подвала в холл выбежала Мик. Почти наверняка он спрятался за входной дверью. Когда она выбежала наружу, он подождал, пока она удалится от дома на порядочное расстояние, с которого не сможет увидеть его, ускользающего вместе с манекеном. И вероятно, едва он приготовился уйти, наверху показалась Терри Доусон. Я думаю, то, что произошло дальше, не было осознанным шагом с его стороны. Он просто запаниковал.
Эми кивнула.
— Осознанным и спланированным было только одно убийство. Ремсбаха.
— Откровенно говоря, достоверно мы этого не знаем. Мы знаем, что Дорис Хантли поставляла Питкину немало информации о делах Ремсбаха, так что ее вполне могли убить преднамеренно — как ненужного свидетеля. С другой стороны, весьма возможно, что она умерла по той же причине, что и Терри Доусон: просто оказалась не в том месте не в то время.
Так или иначе, Гиббз знал, где он будет в ночь убийства Ремсбаха. Он действительно отправился в больницу «Бэнкрофт Мемориал», чтобы обеспечить себе алиби, но он рассчитывал, что никто не зафиксирует точное время его прибытия и отъезда. Никто этого и не сделал.
Эми дописала строчку в конце страницы и закончила фразу на другой. После этого она подняла голову и посмотрела в сторону открытой двери кабинета шерифа. В приемной за секретарским столом сидела Айрин Гровсмит, которая кивнула ей и улыбнулась.