Это животное влечение было неестественно даже для вампира. Безумие, вызванное точно не любовью, а собственническим характером и эгоизмом. С самого детства Джек стремился владеть всем красивым и прекрасным и все самое лучшее итак принадлежало ему. И эта особенность воспитала в нем жадность. Когда ему отказывали, он либо уничтожал в наказание, либо заполучал силой. И история с Эльзой была примером, как Фрост пытается взять понравившееся хитростью. Но время, с которым Джек никогда не считался, идет, близится война. Терпения уже больше нет. Он сделал выбор, а значит надо действовать. Взять силой, навлечь на себя вечный гнев её; взять хитростью, потерять теперь уже драгоценное время до битвы, где неизвестно, кто выйдет победителем. Теперь придется обратиться к нему, к тому, что Джек всегда игнорировал, лишь руководствуясь желаниями в мозгу. Когда-то мать учила: «Сердце подскажет что сказать и сделать.». Наконец, единственный сын воспользуется старым советом.
========== XXIV глава: “Десятая звезда” ==========
Эльза сидела на низком, мягком пуфике за туалетным столиком цвета слоновой кости. Не сказать, что приготовления к Эльдаро доставляли ей удовольствие, но она старалась не мешать Кае выполнять её должностные обязанности.
Служанка не торопилась, уделяя внимание каждому локону и завитушке. Времени оставалось прилично. Но как только в небе зажжется десятая ярчайшая звезда, праздничная ночь тут же начнётся.
Разодетые по последней моде гости поспешат в бальный зал, чтобы насладиться ночью, почтить память павших героев и просто забыться, пока месяц военного бездействия это позволяет.
Пока в небе пробивался блеск восьмой звезды — приготовления всё ещё шли.
— Кая, пожалуйста, поменьше украшений. Хочу выглядеть сдержанно, — вежливо просила Эльза. Сегодня был её первый Эльдаро без родителей и сестры. — И добавь чёрную ленту в мои волосы.
Черная лента в волосах — отличительный знак девушек, чтобы показать утрату близкого. Среди гостей, что прибывали в резиденцию Джека в предпраздничное время, можно было часто заметить девушек в темных нарядах или с черной лентой в прическе. К ним часто подходили выказать соболезнования, они утопали во внимании общественности. И это единственная причина, по которой Эльза никак не показывала внутреннюю боль от потери до этого момента.
Кая аккуратно вплела в косу госпожи шелковую ленту агатового оттенка и безуспешно подправила несколько непослушных локонов.
— Поменьше макияжа, хотя… лучше и вовсе без макияжа, — служанка огорченно положила ягодную помаду обратно на место и приблизилась к кровати, где лежало длинное бордовое платье из струящейся ткани.
Швея Роза подобрала для наряда самый лучший шёлк Ночной Империи. Платье шили специально для Эльдаро, обдумывался каждый элемент одежды. И для его красоты не пожалели ни метра дорогой ткани. Платье удачно компенсировало недостающие украшения на теле Эльзы и отсутствие макияжа. А браслет Джека подчеркивал элегантность образа.
Приталенная юбка пышно опускалась в пол и имела высокий разрез на правом бедре. Длинные рукава сидели вплотную и вверху плавно переходили в декольте. Не совсем глубокое, но весьма кокетное. Образ заканчивали высокие туфли с золотым отливом.
— Вы выглядите бесподобно, — завороженно промямлила Кая, неспособная оторвать взгляд от госпожи. — Цвет крови… он так вам идёт.
— Спасибо, — тихо поблагодарила Эльза, нанося любимый аромат жасмина около ушей.
На небе уже загоралась девятая звезда. Скоро выходить… Но Разенграффе продолжала тянуть время. Её не особо тянуло на праздник. Она уже знала, что будет стоять в тени своих резвых друзей и просто наблюдать за пиршеством.
Затем её одолеет невыносимая скука, и захочется уйти куда подальше. Но с другой стороны, как бы Эльза не отнекивалась от этих мыслей, ей очень хотелось взглянуть на Владыку, проследить за ним, как он будет себя вести. Ведь Туффиана Рой и Атали тоже будут там, и куча других высокопоставленных вампирш тоже…
Чтобы руки не болтались без дела, Эльза прихватила тонкий клатч с тем же оттенком, что и обувь. Всё было готово идеально, и можно уже выходить. Тем не менее, она ещё долго просидела за столиком, разглядывая свое отражение.
Всё та же дочь Агнарра, что и в академии, подумал бы сторонний. С добрым взглядом и грустной улыбкой, только теперь с выпирающими костями и со скрытыми шрамами в некоторых частях тела.
Внимательный бы заметил больше. Исчезла та знакомая искра любопытства в её васильковых глазах. Ещё несколько месяцев назад они светились, были оттенком ярче и излучали искреннюю радость, покуда друзья были рядом. И особенно живо глаза выглядели, когда Эльза встречала рассвет.
Порой она думала о том, будь у неё возможность ходить под солнцем, разглядывать красоту мира в настоящем свете дня, ей не чувствовалось бы так паршиво на душе.
Глубоко вздохнув, Разенграффе повернулась к Кае.
— Ну что ж, пора… Ты тоже повеселись на празднике, — с этими словами Эльза встала с места и вышла из апартаментов.
В главном холле замка её терпеливо ждали, как и всегда.
Мерида скучающе сидела на подоконнике, не заботясь о состоянии своего бирюзового платья и ковырялась в ногтях. Иккинг о чем-то разговаривал с ней, засунув руки в карманы чёрного костюма с молочным пластроном. Темно-каштановые волосы, всегда небрежные и непослушные были идеально зачесаны назад.
Прекрасный образ, чтобы обворожить женскую половину праздника, но совсем неудобный для участия в традиционных соревнованиях. А ведь это было любимым делом Иккинга на праздниках вампиров.
Да и сама Мерида была не в подходящей одежде для игр. Это лето поменяло всех без исключений.
— Заждались? — издали спросила Эльза, подходя к друзьям. Мерида присвистнула, слезая с окна, а Иккинг обомлел, словно мальчишка.
— Всегда такая безупречная, — проговорил он. Тут он взглянул куда-то сквозь Эльзу. Парень даже немного смутился, ставая по стойке смирно и высвобождая руки из карманов.
Стук каблуков Эльзы сплёлся с чужим стуком, но более неуверенным и медленным. Разенграффе недоуменно обернулась. И увиденное сразило её не меньше, чем друзей.
Они не ожидали увидеть Астрид в платье. Точнее, думали, что она попытается слиться с толпой, лишь бы не раздражать глаз Владыки, и наденет что-то неброское. Но реакция Иккинга на бывшую помощницу короны говорила сама за себя.
Девушка излучала явную неприязнь, что на неё так пялятся, но не смотреть было невозможно.
Венок из живых белых цветов украшал её длинные распущенные волосы. А в белом платье из тонких тканей она выглядела, словно фея.
— Мне придётся выколать вам глаза, если вы не перестанете так глазеть на меня, — пригрозила она, приблизившись к ребятам.
— Вот именно, Иккинг, постыдился бы, а то выглядишь так, словно не видел женщину сотни лет, — ехидничала Мерида, за что получила хороший удар в плечо от друга.
Астрид заметно покраснела и заёрзала на месте.
— Кто эта фея?! — свистнул Харрис, вгоняя красавицу в ещё большую краску. Тройняшки в едином такте шагали в шикарных смокингах, которые редко когда надевали. Они очень им шли, но зализанная шевелюра их огненных волос неприятно удивила Эльзу, всё это время стоявшую в стороне.
— Осторожней, Харрис, не то она достанет свой клинок из-под юбки и вонзит в твою шею, — предупредил с ухмылкой Хьюберт. Толпа рассмеялась, рассеяв легкое смущение вокруг.
— Ну пойдемте уже! Десятая звезда уже давно горит, — Хэммишу не терпелось оказаться на празднике.
— Подождите! — объявила Эльза. Она подошла к оборотням и всем троим растрепала волосы, возвращая им прежний привычный всем вид. — Так вы мне нравитесь больше, — парни обменялись улыбками и потрясли волосами перед лицом подруги.
Эльза уже хотела подойти к Иккингу, чтобы он взял её под руку, но вдруг остановилась, когда заметила, как он протягивает её Астрид.