Он повернулся к нам:
— Посадку разрешили. Все проверки пройдены, — и отошел в сторону, пропуская всех вперед. Я замыкала группу. Ксандер поднимался по трапу сразу за мной, так хотелось оглянуться и посмотреть, пялится ли он на мою задницу. Но с другой стороны, если бы оказалось, что нет, я бы неимоверно расстроилась.
Да, я дурочка. И да, меня очень волнует, привлекательна ли я для инопланетянина.
В здоровенном салоне самолета были установлены огромные плюшевые кресла. Я села на первое понравившееся. Эмма с Лексеном устроились напротив, Майя с Чейзом справа, а Калли с Дэниелом заняли места позади, через ряд от меня.
Ксандер же предпочел занять одиночное кресло, ближе к кабине пилотов. Не знаю, благодарить его или нет за эту дистанцию между нами. Но одно ясно точно: гораздо легче не обращать внимания на чувака, когда не видишь его дурацкого, нереально красивого лица.
— Ремень.
Я резко подняла голову. О, да это же и есть тот чувак. Он даже повернулся в своем кресле-троне, чтобы пригвоздить меня взглядом.
— Что? — удивленно спросила я.
— Застегни чертов ремень. Вот-вот взлетаем.
В ответ я показала ему средний палец. Надо же, жест получился машинально. Я помахала «факом», будто приветствуя его.
Он поджал губы. Кажется, правый глаз слегка задергался.
— Пожалуйста, приведите спинки кресел в вертикальное положение и пристегните ремни безопасности. Мы готовимся к взлету, — разнесся по салону голос капитана.
На этот раз я послушно пристегнулась и уставилась в пол. Нервы разыгрались. Полет на вертолете прошел неплохо, ведь все было видно через иллюминаторы. А тут все иначе.
Только бы не укачало. Не хватало еще, чтобы четыре красавца-принца узрели, как я уделываю все вокруг.
Медленно самолет начал выруливать на взлетную полосу. Затем на несколько секунд остановился. Что случилось? Что-то не так. Вообще нельзя так вот летать. А я должна быть на земле… в океане. Блин, мой океан…
Я крепко зажмурилась и начала медленно вдыхать через нос, выдыхать через рот. Но паника только усилилась, даже дыхательная гимнастика не помогала. Кто-то схватил меня за руку. Я приоткрыла один глаз — Эмма.
— Все будет хорошо, — тихо сказала она, — я, да и все мы, летать не любим.
Я сглотнула. Дышать было нереально трудно.
— Мы будто в консервной банке, — с трудом выдавила я. В вертолете было совсем иначе, — Тут нет неба. Нет ветра. Дышать нечем.
Горло сдавило. Вот-вот начнется худший в жизни кошмар, и я испорчу все вокруг. Эмма испуганно глянула на меня, что-то крикнула, но в этот момент самолет дернулся вперед, ускорился, и всех нас вжало в кресла.
Я сдавленно взвизгнула, но тут же сжала губы и, что есть мочи, закрыла глаза. Я вцепилась в ее руку, будто моя жизнь зависела от нее. Наверное, ей было больно, но расслабить хватку я не могла. Все что-то говорили, но голоса слились в неразборчивый гул. Паника завладела сознанием.
Ладонь Эммы внезапно пропала, но на ее месте появилась другая рука. Крепче, грубее и горячее, чем у нее.
Ксандер. Удивительным образом это осознание пробилось сквозь скованный паникой мозг. Нужно отбросить его руку, отодвинуться, но казалось, что моя жизнь зависит только от него. Поэтому я продолжала сжимать эту спасительную ладонь.
— Все хорошо, Авалон, — прошептал он, — все Роялы трудно переносят перелеты. Это как-то связано с нашей связью с водой. Но ты справишься. Обещаю.
Впервые в его голосе не было агрессии. Звук его голоса успокаивал, окружал заботой. Я даже представила, что ему не все равно, что он делает это не просто, чтобы я не впала в истерику в самом начале шестичасового полета. Тепло окутало меня, и я поддалась ему. Потихоньку адреналин рассеялся, и голова слегка кружилась. Мы оторвались от земли, и самолет плавно поднимался. Неразборчивый шум тоже постепенно стихал. Тело расслабилось.
Дыхание выровнялось, и я уткнулась в мягкую рубашку Ксандера. О, этот знакомый, свежий, солоноватый запах океана… Ну почему ты пахнешь домом?
Из динамиков вновь раздался голос командира. Нам разрешили отстегнуть ремни и перемещаться по салону.
— Как она? — рядом прозвучал голос Чейза.
Ксандер плотнее прижал меня к себе. Я практически лежала на нем, но отодвигаться и не думала — мне нужен мой океан.