— Сажай, — уверенно постановила Ветта. — Поближе к дому с белыми клибисами — там пустырей много — меньше шансов, что люди пострадают.
— Но… — начал Авис.
— Сажай, — подтвердил Калеб, на которого опять сошло просветление. — Еще чуть-чуть и рванет.
Все посмотрели сквозь одну из решеток на третий этаж, где стояли, связанные пачкой, запасные «огненные бутыли»: все, что могло гореть, там уже горело.
— Черт! — чуть не плача, выругался Авис, выкручивая штурвал и принимаясь щелкать переключателями. Дом снова мотнуло, и они развернулись к одинокому дому в празднично-белой рамке клибисов. Пламя гудело все громче, разбегаясь по дому, как по иссохшей траве. Пятеро пассажиров завороженно поглядывали то на медленно приближающиеся шапки клибисов, то на бушующее над ними пламя. А оно все увереннее принималось обгладывать доски под «огненными бутылями».
— Не успеем, — выразила общую мысль леди Ветта. — Не взорвемся, так разобьемся. Кан, ты как хочешь умереть?
— От старости, — отозвался Кан, наблюдая за тем, как пламя начинает глодать веревки, которыми были обвязаны бутыли, и гадая, когда они рванут: сейчас или когда до них дойдет пляшущее на досках пола пламя. — Которую я встречу вместе с вами. Что вы об этом думаете?
— Отличная идея, — миледи неловко обняла его. — Жаль, неосуществимая.
Кан обнял ее в ответ. Они отвернулись от обжигающего лица пламени и стали смотреть, как медленно приближается дом с белыми клибисами
— А ну, пошли все вниз, недоумки! — рявкнул Калеб со второго этажа. Послышались крики, шум борьбы. Ветта и Кан оглянулись на лестницу: оттуда кубарем скатилась сначала Сайка, а потом Авис. Люк хлопнул. Лязгнула задвижка.
— Мой дом! — кричал оттуда Калеб. — Никого не пущу!
— Калеб, открой! — Авис замолотил в люк кулаками. — Там опасно!
— Сам поведу, — ворчливо отозвался старик, стараясь перекричать шум пожара. — Мой дом. Я в нем живу, с ним и умру.
— Калеб, но мы сейчас летим не на твоем шаре, а с помощью магии! Ты же ни черта в этом не понимаешь!
Словно в подтверждение слов Ависа, позади них медленно опустился и полетел пылающим шлейфом догорающий шар. Миледи и мастер недоуменно запрокинули головы: как этот дом вообще еще держится в воздухе?
— Что я, в какой-то там магии не разберусь, что ли? — возмутился Калеб. — Держитесь, мы садимся.
Тряхнуло. Сверху донесся скрежет, словно кто-то огромный отдирал железную крышу и жевал ее.
— Авис! — Сайка всхлипнула, хватаясь за рукав друга. Парень, по примеру Кана, крепко обнял ее. Он и сам был бы не прочь за кого-нибудь схватиться: там, за штурвалом ему было не так страшно. Необходимость думать и действовать отвлекала. Теперь же страх навалился с полной силой.
А белые кроны клибисов все приближались. Пожар на верхних этажах был уже настолько сильным, что озарял все кругом кровавым светом.
— Миледи, — неожиданно весело сказал Кан, глядя на это жутковато-праздничное зрелище. — Вы выйдете за меня замуж?
— Мы сейчас умрем, — напомнила та, неотрывно глядя на свой дом, до которого оставалось шагов двадцать. Летающая махина, скрежеща, стремительно пикировала прямо на кирпичную ограду и пышные кроны клибисов за ней.
— Ну и что? — Кан пожал плечами. — Вам так трудно ответить?
— Да.
— Да — в смысле, выйдете? Или да — в смысле, трудно? — уточнил Кан.
— Да, в смысле «люблю тебя», скотина, — зарычала Ветта. — Чего еще-то надо?
— Теперь уже точно ничего, — улыбнулся Кан, наклоняясь к ней и целуя. Авис и Сайка смущенно отвернулись.
— Прыгайте! — неожиданно крикнул сверху Калеб.
— Что? — отозвалась Сайка, растеряно глядя вниз: прыгнуть с такой высоты — значит, разбиться насмерть.
Позади послышался звук пощечины и быстро приближающийся смех мастера Кана.
— Прыгаем! — скомандовал он. Вместе с леди Веттой они сбили детей и все вместе, вопя на разные голоса, полетели вниз. Как раз вовремя: именно в этот момент под ними возникла крыша дома леди Ветты.
Сильнее всего досталось Авису: скатившись по покатому краю, он грохнулся в траву. Сайка отделалась только парой царапин, застряв на трубе, миледи приземлилась точно на середину крыши, а мастер Кан, проскользив по черепице, сразу спрыгнул вниз.