Желудок урчал и требовал еды.
– Так, что там у нас… – Почесывая ногу, подошел к холодильнику и раскрыл его.
– Борщ, говорите… и котлеты… Борщ, это хорошо.
Коля налил суп в тарелку и поставил разогреваться в микроволновку. Хохлы когда-то учили его, как нужно правильно варить борщ. Свеклу нужно обязательно потушить вначале на сковородке, иначе она потеряет свой цвет и борщ будет «не правильный». Это был как раз «правильный борщ». И сметана к нему тоже была очень даже правильная. Не такая, которую он обычно покупал, но тоже очень вкусная. Коля поставил перед собой тарелку и сел было чинно за стол.
Тут кошка начала жалобно мяукать.
– Да, да, прости. Я забыл, что ты – тоже человек.
Коля достал из ящика пакетик с куриным паштетом и положил его в кошачью миску. Чуть-чуть подумал и поменял во второй миске воду. Снова сел за стол и занес ложку. Послышалось аппетитное чавканье Таськи.
Борщ оказался действительно вкусным. И хлебушек. Ржаной. Ммммм… То, что надо.
Не то, что бы он не наелся. Но котлетку захотелось попробовать.
Коля скептически подцепил вилкой одну котлету из плошки, посмотрел на нее, понюхал. Мммм… Пахнет очень даже ничего. С чесночком. Откусил. Мммм. Такие котлетки делала его бабушка….
Постельное белье было чистым и белым. Белым. Абсолютно белым. Как в детстве. Без всяких там цветочков, полосочек и арабских огурцов. Просто белым, как в детстве. Хлопчатобумажное и приятное к телу. И так хорошо пахло. Чистотой, спокойствием. И какой-то еще сладкий запах живого человека. Было бы запаха больше, он был бы может и неприятный. А так – в самый раз. Через несколько дней Коля уже поймает себя на мысли, что он спешит с работы д о м о й, чтобы скорей почувствовать этот запах.
Ночью кошка спала у него на груди и умильно ворочалась. Они жили в любви и согласии. Она встречала его у дверей, мяукала, потом бежала в комнату, падала на ковер, растопыривала лапы, упиралась ими в ворс и смотрела на него умоляющим взглядом. Это значило, что нужно снять обувь и погладить теплой ногой спину. Ну а потом еще рукой нежно белое мохнатое пузико…
Когда Коля был дома, она не отходила от него ни на шаг. А по вечерам, когда он сильно засиживался и Интернете, мохнатое животное ругалось на него и загоняла спать. Смешная она такая, Таська. Классная.
До самого потолка громоздились книжные полки. Кортасар, Борхес, Гессе, Бредбери, Пелевин, Пелевин, Пелевин, Фрай раз-два-три – аж семнадцать штук, «Война и мир» два тома, Маяковский, Ахматова, Сартр, прости Господи, «Тантрический массаж», «Open Water Diver. Учебник1», путеводители по… Лондону, Гаване, Рио-да-Жанейро (видимо, это на будущее – не рассказывала, что была в Рио-де-Жанейро, он бы запомнил). Альбомы Модильяни, Чюрлениса и Эшера неуклюже выбивались из монотонного ритма по размеру. И еще «Книга о вкусной и здоровой пище» издания 1952 года. Ничего себе наборчик… Открыл про пищу. Засмотрелся на картинки. Взглотнул. Еда в холодильнику кончилась. Про еду поставил на место. Достал Борхеса, отнес на кухню и поставил воду для пельменей.
***
– Привееет!
– Ну привееет!
– Коленька, я соскучилась сильно.
– Я тоооже соскуууучился.
– Приезжаааааай…
– Не могуууу
– Ну Кооооленька!
– Ленк, я не смогу к тебе приехать ночевать. Я теперь с женщиной живу.
– С какой нахрен женщиной?
– С красивой, Ленка, доброй, ласковой женщиной.
– ЧЕГО?
– С волосатой, с усами и хвостатой. Таисия зовут.
– Какая Таисия, что ты мне голову морочишь?
– Ленк, я вписался с кошкой cидеть и цветы полевать, пока хозяева в отъезде. В моем распоряжении отдельная квартира с охрененной кроватью, холодильником и кошкой. На три недели.
– Д у р а к!
– Да ладно тебе, Ленк. Шуток не понимаешь.
– Дурак.
– Ну…
– Я соскучилась…
– Ну так приезжай.
– Прям отдельная квартира?
– Прям отдельная-отдельная.
– Класс. И ванна есть?
– Есть.
– Я приеду. Я сегодня до шести.
– Приезжай. Пиццу захвати по дороге. С ветчиной.
– Адрес скинь!
Ленка была настоящей боевой подругой. Проверенным в походах товарищем. Они познакомились в поездке по Черногории на каяках. Ленка лучше всех заваривала концентраты супов и готовила на костре гречку с тушёнкой. Она никогда не жаловалась, что рюкзак слишком тяжелый или что она устала грести. Она безропотно выносила все тяготы и невзгоды походной жизни. А однажды, уже в следующей поездке с л у ч а й н о оказалось, что собранная и педантичная Лена вдруг забыла палатку, а во всех остальных палатках, конечно же, нет мест, и ей придется ночевать в палатке с Коней. Ну и понеслось.