Павлик одобрил решение сестры и внес свои коррективы в план:
— Классно! Старуха поднимется сюда, видит — мы с тобой сидим в подземельях и разрабатываем планы побега. А верный пес поддерживает связь с оставшимися на свободе друзьями.
В этот момент Хабр тихонько зарычал. Это было совсем не то рычанье, грозное и настораживающее, которое дети слышали у железной двери. Нет, на сей раз собака просто предупреждала — кто-то посторонний поднимается сюда.
— Тихо, Хабр! Лежать! Спокойно! — крикнула Яночка.
На лестнице сначала показалась словно вынырнувшая из-под земли голова, а затем и верхняя часть тела пожилой женщины. Вот уже можно было рассмотреть ее морщинистое лицо. И лицо, и все тело застыло на лестнице, не поднимаясь выше. Старуха внимательно оглядела понастроенные на лестничной площадке странные убежища, в которых сидели двое детей и их собака.
— Узник, а узник? — вдруг страшным голосом прокричал мальчик. — Слышишь ли ты меня, друг по несчастью? Направление подкопа — восток-север-восток!
— Ну и чего ты разоряешься, дурак? — так же громко ответила девочка. — Ты не кричи, а стучи! Узники всегда переговариваются стуком! Разве твой крик услышишь сквозь каменные стены? Возьми камень и стучи азбукой Морзе! Вот так!
— А я не знаю азбуки Морзе! — отозвался растерявшийся. Павлик, забыв, что весь этот крик они подняли напоказ.
— Ну так что! Узники брошены в сырые подземелья на долгие годы! У нас много времени! Научимся. Даже ты сумеешь выучить. А пока стучи как попало.
И вместо оглушительных криков раздался на лестнице не менее оглушительный стук. Павлик принялся колотить по днищу большого деревянного ящика, который отвечал мощным резонансом. Неизвестно, что было хуже. Павлик с таким усердием пытался установить связь с другом по несчастью, что, казалось, на лестнице сидят сотни Павликов изо всей силы колотят по деревянным ящикам. Только минут через пять сестре удалось докричаться до энергичного узника.
— Хватит! Перестань стучать. Старуха уже ушла.
— Ушла? — огорчился Павлик. — Жаль, я только разошелся. Так здорово барабанить по этому ящику! А она не стала подниматься сюда?
— Не стала, только посмотрела, поняла, что происходит, и спустилась вниз.
— Ты думаешь, она сюда поднималась только для того, чтобы узнать, чем это мы тут занимаемся?
— Не знаю, может, только поэтому. Видишь, как здорово мы придумали, не надо было ничего объяснять, сама все поняла. А мы зато поняли, что передвигали на чердаке.
— И что из этого? Передвигали корзину, ну и что из этого?
Яночка удобнее расположилась в своем застенке и ответила:
— Пока не знаю, надо подумать. Одно знаю твердо — на гараж не старуха лазила. Ты заметил, на нее Хабр рычал совсем по-другому? Ты что?
При упоминании гаража Павлик стремительно выскочил из своего убежища и помог выбраться сестре. Взволновало его не открытие сестры. Тоже мне открытие! И без помощи Хабра можно было бы догадаться, что вряд ли старухе под силу вскарабкаться на крышу полуразвалившегося гаража, с него перелезть на террасу, а затем взобраться по наклонной крыше, скользкой от мха, к зарешеченному чердачному окошку. Просто мальчик вспомнил, что они сегодня собирались пока не вернулись взрослые, еще при дневном свете рассмотреть все там, на гараже. Он напомнил об этом сестре.
— Очень хорошо! — сказала Яночка. — Только из дому нам надо выйти так, чтобы старуха нас не заметила. Пусть думает, что мы до сих пор играем здесь в узников.
Не так уж трудно было выбраться из дому незаметно. Подумаешь, спустились по лестнице бесшумно, на цыпочках, так же бесшумно проскользнули в дверь, мимо окна грымзы пробрались на четвереньках. Хабр был собакой неразговорчивой, послушной и необычайно умной, его и вовсе никто бы не увидел и не услышал. Не прошло и пяти минут, как вся компания из-под чердака переместилась к гаражу. Здесь было тихо, ни одной живой души, кроме них.
— Совсем не понятно, зачем кому-то потребовалось сооружать эту крышу над террасой, — недовольно заметила Яночка. Задравши голову, она рассматривала позеленевшую от времени наклонную крышу, возвышающуюся над террасой. — Ведь эта терраса предназначалась для того, чтобы на ней загорали. Кому нужна дурацкая крыша?
— Наверное, когда-то в доме жило много народу, вот и решили террасу сделать закрытой.