Он не ответил.
- Рич?
- Они... взорвались.
Он потянулся в сторону, и тут в его комнате зажегся свет.
Лицо Рича выглядело так, будто к нему приклеили полоски полусырого бекона. Брови сгорели. Ноздрей не было, только зияющая дыра вместо носа. Часть верхней губы отсутствовала, виднелись зубы, что объясняло его невнятную речь. Он не был пьян. Он был чертовым чудовищем Франкенштейна.
- Свинцовые батареи содержат серную кислоту. Поэтому мой шлем загорелся, и кислота потекла по моему лицу. А из-за ремня, удерживающего камеру я не мог... не мог его снять. Я не мог его снять...
- Мне жаль, - сказал Том. Ему потребовалось все мужество, что у него было, чтобы не отвернуться от экрана.
Рич поднес бутылку - бутылку с водой - к лицу и сделал глоток, снова сглотнув, часть воды потекла по его изуродованному подбородку.
- Телекомпания подала в суд на компанию, которая произвела камеру. Но когда они забрали установку для тестирования, никто не смог найти в ней никаких неполадок. Никакой неисправной проводки. Никаких дефективных деталей. Как будто она взорвалась без всякой причины.
Тому было ужасно жаль парня, и ему не нравилось заставлять его вспоминать об этом. Но ради Роя он должен был спросить.
- Но вы думаете, что причина была.
- Что-то в Доме Батлера сделало это со мной. Я уверен в этом. Что-то злое. Вот почему я умолял Роя держаться подальше. И вы тоже должны держаться подальше оттуда.
Том поджал губы.
- Послушай, - Рич внезапно перешел на доверительный тон, словно они старые друзья, - твой напарник, твой друг, Рой... он мертв, чувак. Его забрал Дом Батлера. И если ты пойдешь его искать, ты тоже умрешь.
- Спасибо за твое время и понимание, Рич. Мне пора идти.
Том отключился, чувствуя вину за свою ложь. Ему не нужно было уходить. Он просто не мог больше смотреть на обезображенное лицо Рича, и этот разговор его сильно взволновал.
Волосы на затылке Тома вдруг встали дыбом, и у него появилось сильное ощущение, что за ним наблюдают.
Кто? Подслушивающие коллеги?
Или кто-то другой? Кто-то, или...
...что-то.
Том повернулся, ища взглядом пристальные глаза, которые, как он чувствовал, смотрели на него.
Но там никого не было.
По крайней мере, никого, кого он мог бы увидеть.
Поняв, что позволил своему воображению разыграться, Том позвонил по мобильному телефону Джоан. К счастью, его подруга взяла трубку на третьем звонке.
- Том? Я в самом разгаре работы. Режиссер хочет переписать сценарий на съемочной площадке, а сценарист разбушевался. У тебя что-то важное?
- Я просто хотел услышать твой голос, детка.
- Это мило. Можно я тебе перезвоню?
- Да, конечно. И, эй, подожди... Джоан... ты еще там?
- Да?
- Ты писала что-нибудь на моем зеркале?
- Что?
- На моем зеркале в ванной. Кто-то написал на нем "Я наблюдаю за тобой".
- Это не я. Мне пора, любимый. Скоро позвоню.
Его "любовь на расстоянии" повесила трубку, и Тому стало еще более жутко.
Глава 16
ДЕНЬ СЛЕДУЮЩИЙ
Международный аэропорт Чарльстона
Фрэнк
Доктор Фрэнк Белджам вышел из зоны выдачи багажа на улицу, и теплый летний воздух приятно обдул его. В самолете была температура как в холодильной камере, было настолько холодно, что ему пришлось попросить у стюардессы одеяло. В аэропорту было так же прохладно.
Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох, чувствуя, как его тело согревается. Но он не чувствовал солнечных лучей.
Белджам посмотрел на пасмурное небо. Облака представляли собой уродливый вихрь серо-черного цвета, но воздух не казался влажным или липким. Ничто не предвещало грозу. Это выглядело зловеще.
Будучи ученым, Белджам открыто пренебрегал любыми намеками на паранормальные явления. Приметы. Суеверия. Загробная жизнь. Они не выдерживали научной критики не имели эмпирических доказательств.
Но втайне он боялся сверхъестественного. Потому что в какой-то мере он испытал это на себе. Для Белджама небо выглядело как предупреждение, предназначенное специально для него. Как большой знак с неоновыми буквами: БЕГИ, ПОКА МОЖЕШЬ.
Что-то красновато-коричневое метнулось в сторону Белджаму, и он выронил свою сумку и пригнулся, издав при этом не слишком мужественный вопль. Прикрыв голову руками, он приготовился к новому нападению.
- Это зяблик, - сказал женский голос сзади него.
Белджам повернулся, щурясь сквозь пальцы.
- Что?
- Домашний вьюрок. Они не причиняют вреда.
Белджам уставился на женщину. Ей было около тридцати лет, короткие волосы, мешковатый свитер, без макияжа. Он мог предположить, что раньше она была очень симпатичной. Но Белджаму не показалось, что это "раньше" было так уж давно.