И всё-таки Матт… не был… до конца уверен.
Что, если он ошибается? Что, если Эль Патрон по-настоящему любит его? Матту представился старик, распростертый на больничной койке. Он ждет единственного человека, который может напомнить ему о давно ушедшей молодости. Это слишком жестоко! Матт свернулся калачиком на полу коридора, среди сугробов мелкой пыли, скопившейся в этом темном, тайном месте за долгие-долгие годы. Он чувствовал себя позабытым обитателем древней могилы — египетским фараоном или халдейским[43] царем. Эль Патрон обожал беседовать о таких вещах.
Старик с восторгом описывал богатства, захороненные в темных глубинах пирамид для того, чтобы древнеегипетские цари могли воспользоваться ими в загробной жизни. Еще больше ему нравились гробницы древних халдеев. К ним в могилу, рассказывал старик, складывали не только пищу и платье, но и забитых лошадей, чтобы те возили своего владыку в потустороннем царстве. В одной из гробниц археологи обнаружили солдат, слуг, даже хорошеньких девушек-танцовщиц. Все они лежали на расписных топчанах, словно решили отдохнуть немножко. Одна из девушек так торопилась, что даже не успела подвязать волосы. В ее кармане нашли скатанную голубую ленточку…
Как это прекрасно, говорил Эль Патрон: царь правит своей империей не только при жизни — он забирает с собой всех своих слуг, чтобы те служили ему и в жизни загробной. Это даже лучше, чем Эль Дорадо, посыпающий себя золотом на веранде роскошного дома…
От пыли Матт закашлялся и сел. Шуметь он боялся. Не хватало еще, чтобы его обнаружили прежде, чем он сам решит, что делать. Матт прислонился к стене. Темнота вокруг него была такой же непроглядной, как и темнота внутри. Что делать? А что он вообще может сделать?!
В коридоре послышались легкие шажки. Матт вскочил. Из-за угла показался трепещущий лепесток света, позади виднелась тонкая, гибкая фигурка.
— Мария, — прошептал он.
— Слава богу! Я уж боялась, что ты спрятался где-нибудь еще, — шепнула она в ответ.
— А зачем мне прятаться?
— Тебя повсюду ищут. Перевернули вверх дном квартиру Селии, прочесывают все закоулки. Послали телохранителей в конюшни и на поля…
Матт взял ее за плечи, заглянул девочке в лицо. В тусклом свете фонарика было видно, что щеки ее мокры от слез.
— Зачем меня ищут?
— Сам знаешь! Тэм Лин говорит, что ты слишком умен, чтобы не понять.
Матт вздрогнул. Телохранитель, видимо, сильно переоценивал его умственные способности. Матт разобрался что к чему всего несколько минут назад.
— Все думают, что я сижу у себя в комнате и бьюсь в истерике. Эмилия говорит, что я вечно устраиваю истерики. Говорит, что ты всего лишь повторение Моховичка. Но она ошибается! Ты не собачка. Ты намного, намного больше!
В любое другое время слова Марии привели бы Матта в бурный восторг. Но сейчас ему было не до веселья — положение стало слишком страшным.
— Тэм Лин сказал, чтобы ты сидел здесь и носа не высовывал. Он пустит слух, что ты взял Послушную Лошадку и поехал на север, в Соединенные Штаты. Говорит, это отвлечет Фермерский Патруль… на время.
У Матта голова шла кругом. Мозги упорно отказывались работать.
— Как себя чувствует Эль Патрон?
— Да какая тебе разница? — с жаром воскликнула Мария. — Ты должен Бога молить, чтобы он умер.
— Не могу, — прошептал Матт. И это было правдой. Каким бы вероломным ни был Эль Патрон, Матт всё равно любил старика. У того в целом мире не было никого ближе, чем Матт. Никто не понимал его лучше мальчика.
— Ты точь-в-точь как Тэм Лин, — сказала Мария. — Он говорит, что Эль Патрон — как сила природы: торнадо, вулкан или что-нибудь в этом же роде. Когда смотришь на них, замираешь от благоговения, хотя в любой момент можешь погибнуть. А по-моему, всё это чушь.
— Что мне делать? — спросил Матт. Сила воли окончательно покинула его.
— Оставайся здесь. Я пойду и устрою истерику, которую все так ждут. А когда стемнеет, вернусь к тебе.
— И куда мы пойдем? — спросил Матт. Ему в голову приходил только оазис, но без Послушной Лошадки туда не добраться — слишком далеко.
— К папиному гравилёту, — ответила Мария.
Глаза Матта широко распахнулись.
— Ты что, умеешь им управлять?!
— Нет, но пилот должен был после свадьбы отвезти меня обратно в монастырь. Я велела ему дожидаться нас.
— А как ты объяснишь ему, откуда взялся я?
— Скажу, что ты мой ручной идиойд! У Эмилии их целая дюжина, я сказала пилоту, что завидую ей и тоже хочу такого. — Мария зажала рот ладошкой, чтобы не захихикать. — Об идиойдах никто никогда не спрашивает. Они как часть обстановки…
Ожидая Марию, он почти всё время спал. После болезни, отступившей лишь недавно, Матт быстро уставал и к тому же был измучен обрушившимся на него водоворотом событий. Проснулся он, сгорая от жажды, и вспомнил, что у него нет ни капли воды.
В коридоре было сухо и пыльно. Матт сглотнул, пытаясь увлажнить пылающее горло — в последние дни оно болело постоянно, и с водой, и без.
Компьютерный зал был полон телохранителями. Они, не отрываясь, следили за обзорными экранами, и Матт понял, что во всём доме не осталось ни единого безопасного уголка. За водой выйти не удастся. Он забеспокоился о Марии. Как она пробралась мимо охраны и как сумеет вернуться?! Он привалился к стене и впал в тупое оцепенение.
Время тянулось бесконечно медленно. Матту вспомнился лимонад, который Селия всегда оставляла для него на полке в холодильнике. Он представил себе, как сладкий сок стекает по горлу. Потом, наверное, потому, что в коридоре стало немного прохладнее, он стал думать о горячем шоколаде. Селия варила его с корицей. Одно из самых ранних воспоминаний далекого детства — ее руки подносят к его губам чашечку с шоколадом, и ноздри щекочет чудесный пряный аромат…
Матт сглотнул и скривился от боли в горле. Что толку думать о воде, если всё равно не можешь ее достать. Давным-давно он видел в маковых полях мертвого идиойда. Тэм Лин сказал, что этот человек умер от жажды. Матту хотелось знать, долго ли он мучился перед смертью.
Он услышал шаги, вскочил на ноги и пошатнулся. Голова шла кругом: наверное, обезвоживание зашло дальше, чем он предполагал.
— Прости. Сразу не подумала о воде. — Мария сунула ему бутылку, и Матт осушил ее в два глотка.
— Как Эль Патрон? — спросил он, аккуратно ставя пустую бутылку на пол.
— К несчастью, лучше.
— Ты будто не хочешь, чтобы он поправился.
— Конечно, не хочу!
— Говори тише, — сказал Матт. — Если он выживет, я смогу выйти.
— Нет, не сможешь! Чтобы жить дальше, ему нужно новое сердце, а взять его можно только в одном месте.
Чтобы не упасть, Матту пришлось схватиться за стену. Одно дело — осознавать свою судьбу, и совсем другое — слышать, как Мария говорит об этом вслух.
— Эль Патрон любит меня, — сказал он.
Мария нетерпеливо вздохнула.
— Он любит тебя только за то, что ты можешь для него сделать. Хватит терять время. Вот тебе рабочая одежда идиойдов — ее достал Тэм Лин. Не забудь, если мы кого-нибудь встретим, не говори ни слова.
Матт быстро переоделся. Одежда воняла потом и химикатами — этот запах пробудил у Матта страшные воспоминания о пустошах. Человек, который носил эту одежду, в безветренные ночи спал в полях, чтобы не задохнуться от дурного воздуха в бараках.
— Надень шляпу. — Мария повела его по коридору. Они миновали музыкальную комнату и теперь шли мимо бывших покоев Эль Вьехо. Матту стало интересно, кто теперь в них живет. Или, может, их опечатали? Многие комнаты в особняке стояли опечатанными, но сказать наверняка, пусты ли они, было нельзя.
43