С другой стороны, можно пойти за Тэмом Лином в горы и уповать на то, что телохранитель всё еще считает себя его, Матта, другом. Тэм Лин уже исчез среди скал. Даже не обернулся посмотреть, идет ли Матт следом.
«Я, наверно, самый большой идиот на свете», — думал Матт, понуро плетясь по пересохшему руслу.
Оазис благоухал. Прошедшие недавно дожди напоили жизнью деревья паловерде, и те запестрели нежными желтыми и оранжевыми цветами. Виноград на шпалере покрылся такой густой листвой, какой Матт никогда раньше не видал, а на пруду при его появлении пустилась наутек небольшая утка.
Тэм Лин ждал его, сидя на камне.
— Это коричневый чирок,[49] — пояснил он. — В это время года они мигрируют из Соединенных Штатов в Ацтлан. Удивительно, как они среди сухой пустыни находят такие крошечные лужицы.
Матт уселся на соседний камень — впрочем, не слишком близко. Солнце уже опускалось за горы, по долине поползли длинные тени.
— Если бы не это место, я б давно уже свихнулся и сбежал отсюда куда подальше, — сказал телохранитель. Матт смотрел, как чирок, суетливо перебирая ярко-желтыми ножками, направляется к противоположному берегу. — Я уже был наполовину чокнутым, когда пришел работать к Эль Патрону. «Это хорошее укрытие, — подумал я тогда. — Подожду, пока полиции не надоест меня искать, и уйду». Но, конечно, всё получилось совсем не так, как я думал. Если уж кто-то попадает в собственность к Эль Патрону, это, считай, навеки.
— Значит, ты всё-таки убил детей, — сказал Матт.
— Я мог бы сказать тебе, что это был несчастный случай — а так оно и было на самом деле. Однако это не уменьшает моего ужаса перед содеянным, да и меня не оправдывает. Я и вправду намеревался взорвать премьер-министра — и поделом ему, толстому борову, было бы. Мне просто в голову не приходило, что на моем пути могут оказаться и другие люди. Честно говоря, у меня было такое самомнение, что я ни о чём таком вообще не думал. От того взрыва я и получил свои шрамы. А Простаку Дональду перерезало горло. Потому он и не говорит.
Если признаться, Матт ни разу не задумывался, почему Простак Дональд никогда не разговаривает. Он просто считал этого рослого молчуна малообщительным.
— Эль Патрон нутром чуял людей, которых мог закабалить, — сказал Тэм Лин. — Старик был сильной натурой. Власть — страшная штука, парень. Она как наркотик, и люди вроде меня к ней тянутся. Только когда я встретил Селию, я понял, каким стал чудовищем.
— И ты допустил, чтобы врачи превратили Селию в идиойдку?! — сказал Матт.
— Никто ее ни в кого не превращал! Я пометил ей лоб, как будто операция уже произведена. И направил на конюшню работать вместе с Розой.
Впервые с той минуты, как они пришли в оазис, Матт посмотрел на Тэма Лина в упор. С его плеч словно свалилась громадная тяжесть.
— Ей ничего не грозит, если только она будет себя правильно вести. Так что, по-моему, я заслужил извинений, — сказал телохранитель.
И Матт принес их, весьма многословно и от всего сердца.
— Я бы и ее привел сюда, но Селия не сильна в лазании по горам, — вздохнул Тэм Лин.
Заходящее солнце серебрило воду в пруду. Чирок вперевалочку выбрался на берег и принялся деловито чистить перышки. Ласточка поймала стрекозу, зависшую над водой.
— Люблю смотреть, как ласточки взмывают вверх, — задумчиво проговорил телохранитель. — Кажется, вот-вот ударятся о землю, а через миг — раз, и они уже в небе.
— Я теперь буду жить здесь? — спросил Матт.
Тэм Лин перевел на него удивленный взгляд:
— Что ты, парень! Тут тебе не выжить. Иди лучше в Ацтлан.
В Ацтлан! У Матта отчаянно забилось сердце.
— Ты пойдешь со мной?
— Не могу. — Голос Тэма Лина был печален. — Понимаешь, я в жизни натворил много чего плохого, и от последствий мне не убежать.
— Неправда! — горячо возразил Матт. — Полиция, наверное, тебя уже давным-давно перестала искать. Ты мог бы жить под вымышленным именем. Мог бы, например, отрастить бороду, обрить голову.
— Да мог бы, конечно, мог бы. А в тебе, надо сказать, есть авантюрная жилка. Яблочко от яблони недалеко падает… Но я не о том сейчас говорю. Я провел много лет процветая на ужасах Опиума, а теперь у меня есть шанс всё исправить. И я не должен его упустить. Я понял это благодаря Селии. Она женщина строгая, сам знаешь. Не станет мириться со злом…
— Знаю, — сказал Матт, вспомнив, как Селия набросилась на умирающего Эль Патрона.
— Я тут упаковал для тебя кое-что, — сказал Тэм Лин, снимая с плеча рюкзак. — Карты в сундуке. Возьми столько бутылок с водой, сколько унесешь, а когда доберешься до ацтланской границы, скажи, что ты беженец. Твоих родителей схватил Фермерский Патруль. Веди себя как дурачок — это у тебя легко получится, — только никому не говори, что ты клон.
— А они сами не догадаются? — Матт представил себе, как разъярятся ацтланцы, когда обнаружат, что он их обманывает.
— Тут есть один маленький секрет. — Тэм Лин перешел на шепот, как будто боялся, что его подслушают ласточки, утка и стрекозы. — Никто не может отличить человека от клона. А всё потому, что между ними нет никакой разницы. Разговоры о том, что клоны — низшие существа, не более чем гнусная ложь.
И Тэм Лин отошел к сундуку, оставив Матта с разинутым ртом. Мальчик смотрел, как телохранитель достает бутылки с водой и карты. Неужели клоны — такие же, как люди?! Весь жизненный опыт Матта яростно восставал против этого. Тэм Лин расстегнул карман на рюкзаке и достал пухлый бумажный сверток.
— Смотри, это деньги. Надо было раньше научить тебя ими пользоваться. Это бумажка в сто песо, а это — в пятьдесят. Всегда сначала спрашивай цену товара, а потом предлагай половину. Черт возьми, сейчас ты этому всё равно не научишься! Помни одно: всегда доставай по одной бумажке за раз и никогда никому не показывай, сколько у тебя денег.
Солнце село, быстро сгущались сумерки. Тэм Лин разжег костер и сложил рядом кучу сухих дров.
— Тронешься завтра спозаранку. Тогда у тебя будет восемь часов, чтобы добраться до границы. Время самое подходящее, потому что весь Фермерский Патруль будет в доме на отпевании. И вот еще что: благодаря Эль Патрону Опиум остался лет на сто в прошлом.
— Не понимаю, — признался Матт.
— В Опиуме, насколько это возможно, жизнь организована так, как было принято в годы Эль Патроновой молодости. Селия готовит на дровяной плите, в комнатах нет кондиционеров, на полях работают люди, а не машины… Даже самолетам не дозволено пролетать над поместьем. Единственное место, где правила не так строги, это больница, да еще система безопасности. Таким способом Эль Патрон хотел перехитрить Смерть.
— Но по телевизору всё точно так же, как и у нас, — возразил Матт.
Тэм Лин рассмеялся.
— Эль Патрон и это подстроил. Эль Латиго Негро щелкал своим кнутом добрых сто лет назад — ты смотрел видеозапись! В Ацтлане тебе многое покажется непонятным и странным, правда, в последнее время у них наблюдается движение к простоте. Стараются повернуть от машинизированной экономики к старой мексиканской культуре. Так что встретится и кое-что знакомое.
— Погоди! — вскричал Матт, видя, что телохранитель собирается уйти. — Разве ты не можешь остаться? — Невыносимо было думать, что сейчас он расстанется с другом и, быть может, никогда его больше не увидит.
— Мне надо быть на отпевании, — сказал Тэм Лин.
— Тогда приведи ко мне Селию. Я помогу ей перебраться через горы.
— Ты сперва посмотри на эти горы. Нет, парень, Селия слишком стара для такого путешествия. Я прослежу, чтобы с ней не случилось ничего плохого. Даю слово.
— Но что мне делать в Ацтлане? Куда идти? — Матта охватила паника.
— Вот дурень! — Тэм Лин хлопнул себя по лбу. — Самое важное-то я забыл! Как только попадешь в Ацтлан, первым делом разыщи гравилёт в Сан-Луис, а там спроси, как пройти в монастырь Санта-Клара. Если я не ошибаюсь, Мария будет плясать от радости, когда увидит тебя.
49