Вся решимость, самоотверженность и сила Кириного характера были брошены на восстановление. С утра до вечера вместе с ортопедами, массажистами, реабилитологами Кира сражалась за собственное будущее, за ту жизнь, которую так любила, жизнь полную приключений, поездок, походов, танцев, событий и движения.
Чтобы лишний раз не отвлекаться от программы реабилитации девушка запретила друзьям навещать ее.
– У вас море своих дел и вы достаточно долго сидели возле меня, – заявляла она, набирая очередной телефонный номер, – очень скоро я сама приду к вам в гости. Сразу, как только научусь ходить.
Эта фраза почему-то отчаянно смешила Киру, придавала ей сил и уверенности, помогала снова и снова возвращаться к тренировкам. Очень скоро единственным посетителем Киры стал Костя. Он все также ночевал в реабилитационном центре, хотя необходимости в этом больше не было. Кира так уставала за день, что ночами спала крепко, без кошмаров, стонов и, вероятно, совсем без сновидений.
Зато теперь вечерами Кира подолгу рассказывала Косте о жизни в заповеднике, о Жабляке, своем саде, яблонях, о доме, за которым сейчас присматривали Тома и Вук, о книжных полках, лестницах и еще о Галопе. Когда Кира упоминала Галопа, в глубине ее медовых глаз загорался странный огонь. Вероятно, тот самый, что горит в глазах великих художников, музыкантов и серийных убийц. Огонь, имя которому страсть и одержимость.
– Не завтра, не этим летом и даже не в этом году, – говорила Кира, обжигая Костю своим огненным взглядом, – но однажды я снова смогу ездить верхом. Подниматься высоко в горы на Галопе. Костя ты даже не представляешь, как это! Я только теперь понимаю какое счастье двигаться, жить, ходить, чувствовать!
Костя в ответ только улыбался. Он с трудом привыкал к переменам в их с Кирой жизни. Слишком стремительно все происходило, слишком долго Кира ждала перемен и теперь, когда ее тело снова принадлежало ей, она отказывалась ждать. От слабой и беспомощной девушки, при взгляде на которую щемило сердце, а к горлу подкатывал жесткий комок, не осталось и следа. Теперь рядом с Константином была воинственная и решительная черногорка, объявившая войну собственной беспомощности. И с каждым днем Костя все больше убеждался, что эту войну Кира выиграет.
Глава 11. Время прощаний
В этом новом мире, где Кира отчаянно сражалась за свое счастье, время летело с невероятной скоростью. Дни, недели и даже месяцы торопились сменить друг друга, теснились у дверей и пробегали мимо, оставляя в памяти едва заметные следы. Кажется, только вчера гремели на побережье майские и июньские грозы, а сегодня лето уже отцвело, и на смену ему вот-вот должна была прийти осень.
Наступил сентябрь, такой же жаркий, как и летние месяцы. Все пляжи страны, как и раньше, были усыпаны отдыхающими, море стояло тихое и теплое, а природа еще не сменила ярко-зеленого платья на пестрый золотой наряд. Но в воздухе, в мире вокруг, в ночной прохладе уже ощущались перемены, пусть и малозаметные. А каждый, кто достаточно долго прожил у моря, отчетливо ощущал приближение осени.
За прошедшие недели Кира добилась невероятных результатов. По чуть-чуть, понемногу побеждала она последствия травмы. И в первые осенние дни, наконец, смогла встать с постели и сделать первые осторожные шаги по палате, тяжело опираясь на сопровождающего ее врача.
Это случилось во вторник в обед, когда Драган с обходом зашел к Кире. В этом событии не было ни капли случайности, ни капли чуда, оно стало результатом долгих, изнурительных тренировок. Кира пробовала ходить и раньше, просто в тот вторник все сложилось, совпало и наконец-то получилось.
Драган привычно кивнул Константину, стоя у двери, подошел к Кире, сидящей на кровати, подхватил ее под руку и рывком поднял на ноги. Костя отвернулся, чтобы не видеть Кирино напряженное лицо, капельки пота на лбу, дрожащие ноги. Но даже стоя к ней спиной, он слышал, как Драган решительно сказал:
– Пойдем.
И следом за этой фразой скрипнули половицы, и Костя услышал три-четыре шаркающих, медленных шага. Когда он обернулся, Драган как раз усаживал девушку на кровать. Она была совсем без сил, бледная, как полотно, по ее щекам медленно ползли крупные слезы. Радоваться, праздновать победу Кира просто не могла. Только неделю спустя, в восьмой раз, повторяя путь длинной в четыре шага, Кира впервые улыбнулась. Теперь она знала, что будет ходить.
В эти же дни Кира, наконец, решилась поговорить с Костей о своих планах на будущее.