– Мое доверие он уже завоевал. Лихнис, это тебе нужно наверстывать упущенное.
Геспер провел золотой ладонью по золотому же борту корабля, который отыскал в углу огромного помещения. Будучи размером с кита, тот казался здесь игрушечным.
– Это «Вечерний», – проговорила я. – Кроме названия, ничего о нем и не помню. Вроде бы мне его подарили. Давненько я не перемещалась между кораблями на шаттлах, – по-моему, с тех пор, как общалась с молодыми цивилизациями. Теперь мы в основном перебрасываемся.
– Это не просто шаттл, – отозвался Геспер, поглаживая золотой борт.
– Что же тогда?
– Настоящий межзвездный корабль. По-моему, под боковым выступом небольшой параметрический двигатель или нечто подобное.
– Особой разницы не вижу, – пожала плечами я. – У меня тут и другие межзвездные корабли. Все на продажу.
Разговор происходил в главном грузовом отсеке, расположенном в хвостовой части «Крыльев». Этот отсек, он же склад, у меня прямоугольной формы, герметизированный, восемь километров в длину, три – в ширину и почти два – в высоту. От передней стены, похожей на скалу, мы шли по подвесным мосткам, обходя мою коллекцию артефактов и кораблей. Огромные, они таились в густой тени. Лишь изредка холодный голубой свет потолочных ламп выхватывал ровные или зазубренные края, гладкие или чешуйчатые борта.
Давненько я сюда не заглядывала – не тянуло совершенно. Разномастные корабли, артефакты – в общем, хаос – неприятно напоминали о хаосе у меня в мозгах. Не голова, а скороварка, до отказа набитая впечатлениями. И в грузовом отсеке, и в мыслях следовало навести порядок, но чем дольше я откладывала, тем меньше испытывала желание делать это.
Лихнис подобной сентиментальностью не страдал. Сувенир он мог запросто выкинуть, а переживание перевести из краткосрочной памяти в долговременную. По жизни он летел почти без груза, который тяготил бы его или привязывал бы к прошлому. Я всегда восхищалась такой готовностью отбросить минувшее, хотя понимала: без него нет индивидуальности, без него я не смогу остаться Портулак, даже если захочу.
А я, конечно же, хотела.
Порой я представляла, как Абигейл лепит глиняных кукол – нужно же девчонке скоротать дождливый день, – не думая о том, что станет после того, как она пустит нас в свободное плавание. Пустяков-то – скорректировала черты своего характера и влила понемногу каждому шаттерлингу. Ей хоть приходило в голову, что последствия могут быть не самыми радостными? Что в один невообразимо далекий день на другом конце галактики ее шаттерлинг войдет в огромный грузовой отсек и утонет в меланхолии – невесело оказаться смотрителем заброшенного музея своего существования.
Геспер явно ждал продолжения разговора.
– Шаттерлинги – скопидомы, как ты, наверное, уже заметил. Все, что здесь хранится, я использую крайне редко, а выбросить рука не поднимается: вдруг случайно избавлюсь от чего-нибудь важного?
– Хорошо тебя понимаю. Однако этот корабль не безнадежен. Если не возражаешь, я хотел бы подняться на борт.
«Вечерний» покоился на платформе невесомости неподалеку от гравитационного пузыря вокруг мостков. Геспер перегнулся через перила и потрогал корпус, украшенный рифленым византийским орнаментом – сложной вязью, уголками, переплетенными цветами, – который постепенно мельчал до микроскопического, так что границы рисунка размывались. Думаю, узор помогал изменять некое энергетическое поле – примерно так же, как шероховатая шкура помогает акуле плавать.
– Что именно ты хотел бы узнать об этом корабле?
– Хочу проверить, на ходу ли он и примет ли меня как пилота.
– Геспер, я не виню тебя в том, что ты решил нас бросить.
– Я и не решил. Просто думаю, как помочь вам высадиться на Невму.
– Но кораблик-то крохотный.
– Размер создаст проблемы, но не такие, как ты думаешь. Маневренность этого корабля ограничивается не только мощностью двигателя, но и слабостью его демпфирующего поля. Только я не человек. Вас дисбаланс сил превратит в красное пюре – прости за натуралистические подробности, но нужно расставить все точки над i, – а мне лишь слегка ограничит свободу движения.
– Проворство не защитит тебя от всего, что таится в облаке.
– Машинный народ наверняка отправил меня с опасной миссией. Я взялся за нее, понимая, что неопределенность и кризисы неизбежны. Так что ничего не изменилось.
– Лихнис показал тебе объекты?
– Да, показал.
При тщательном изучении системы несостоявшегося сбора «Серебряные крылья» обнаружили в облаке яркие объекты неправильной формы – громадные, сияющие, с зазубренными ответвлениями вроде застывших молний. Сейчас их скрывала пыль, но, как только ворвемся в облачную зону, мы их рассмотрим.