— Снова решила пожалеть… — в его сдавленном голосе она услышала отчаяние и оно испугало.
Запах страха, борьба, и вот он не выдержал!
Кровь…
Юуки навсегда запомнила эту острую боль. Сила, с которой он приложился к её шее, лишь бы унять свои душевные стенания.
— Всё правильно, Зеро, правильно… — поощряла она словом, когда сама лила слёзы.
Дать ему крови — означало предать Канаме. Не потеряй она своих родителей в столь юном возрасте, то, может быть, не пошла бы на риск, однако Канаме был единственным родственником, а у Зеро — Ичиру.
— Ты можешь взять ещё, — Юуки обхватила его лицо руками, когда тот отчаянно отстранился.
— Не надо смотреть на меня… — Зеро прикрыл ладонью глаза, чувствуя, что с клыков, губ и даже подбородка стекает чуть тёплая кровь. — Ужасный вид и форма… Но твоя кровь… Я не понимаю, что она делает со мной, словно шепчет, приказывая кого-то убить. Ты хочешь смерти женщине. Соперница. Ты никогда не говорила, что у тебя есть любимый человек. А если он узнает, что ты здесь, в номере, со мной?
— Это плохо закончится для нас всех, — сказала она, мысленно ругая себя за неосторожность.
— Может быть, тогда ты позволишь мне избавиться от него. Раз он приносит тебе одни разочарования, — утерев губы, он прикоснулся к её отвернувшемуся лицу.
— Да что ты такое говоришь?! — напугалась она страшно. — Если с Канаме что-то случится…
— Так всё-таки это он… — его разочарованию не было предела. Юуки замолчала. Какой смысл отрицать, если за неё обо всём рассказала кровь. — А ко мне ты испытываешь только жалость?
— Нет же, Зеро! — её крик сбил его с толку, столкнул с ровной дорожки. Она не успела опомниться, как поцелуй сковал её объяснения. Не грубый, почти что нежный поцелуй заставил её густо краснеть и молчать.
— Если ты ему так дорога, то пусть приходит и забирает тебя у меня, — Кирию полностью отдался судьбе, когда переложил Юуки на спину и накрыл своим телом.
— Мы не можем! — она спрятала лицо в локтевом сгибе, обманывая себя в том, что не желает его прикосновений. Как раз это желание уничтожало её. Кого она любит сильнее: Канаме или его, инспектора полиции?
Вот расстегнулся ремень и её джинсы полетели на пол. Горячие поцелуи Зеро устлали живот, и в дверь затарабанили служащие отеля.
***
— Я вам глубоко признателен за то, что вы приняли меры, — Канаме благодарил отца Айдо.
— По счастливой случайности я оказался в том отеле, — сказал он, не испытывая оттого большой радости. Ситуация виделась ему едва ли не плачевной. — Управляющий согласился открыть дверь, когда я сказал, что Юуки-сама несовершеннолетняя.
— Иногда ложь совершается во благо, — Канаме хладнокровно вынул сигарету из портсигара, предлагая закурить и гостю.
— Большое спасибо, Канаме-сама, но мне пора возвращаться домой. Моя супруга будет нервничать, если я задержусь в вашем доме и не сообщу всех нюансов. А я так полагаю, что детали, как и любые даже самые общие подробности этой постыдной ситуации, мы оставим без огласки, — понял вампир по одному угнетённому выражению чистокровного. — Если вы не возражаете, то я бы хотел сегодня забрать сына домой.
— Пусть идёт, — Куран чиркнул зажигалкой, и в воздухе запахло сигаретным дымом.
— Прикажете ему вернуться завтра? — уточнил Айдо, сохраняя на лице трагическое выражение.
— Послезавтра, — Канаме обрисовал планы, принял поклон от аристократа, зовя Акацуки для чёрной работы.
— Пора просыпаться! — сказав это, Каин окатил Зеро водой. Будучи прикованным где-то в отдалённом углу огромного подвального помещения, Кирию спустя час бесчувственного сна в колодках, с трудом продрал глаза. — Он ваш, Канаме-сама! — Акацуки звонко поставил оцинкованное ведро на каменный пол, оставляя инспектора полиции на расправу чистокровному.
— Что… ты сделал с Юуки? — свисая на вывернутых руках и не обращая внимания на ледяную воду, которая драла кожу, Зеро чуть не испуская пар, захрипел.
— Юуки моя горячо любимая сестра, — Канаме присел на складной стул и закинул ногу на ногу. — Я бы не смог причинить ей боль. Она в комнате, под домашним арестом.
— Ты и существа подобные тебе полны лжи! — заскрипел Зеро зубами, дёргая руками. Цепи звенели, но не лопались. — Ты уже сделал ей больно!
— Мы решим этот вопрос без чьего-либо вмешательства, — сказал он мерно, продолжая при этом курить. — Тебе же предстоит ответить за свои поступки.
— Сразу после того, как ты скажешь, кто ты и для чего начал этот проект «Еxsisto Eva»! — закричал Кирию злобно, делая очередную попытку, чтобы освободиться.
— Боль способна на многое. Если к утру инспектор вспомнит своё имя, то, может быть, через год-другой мы поговорим…
Продолжение следует…
========== 11. Бремя власти ==========
***
«Тебе предстоит ответить за свои поступки», — вспоминая свои слова и полный ненависти взгляд Кирию Зеро, Канаме пил сухое красное вино и смотрел в окно больше часа.
Светало.
— Кто я и для чего начал проект «Еxsisto Eva»? — чистокровный повторил слова инспектора вслух. — Такому жалкому существу не понять моих целей, — спустя время, сказал он.
«Не понять моего одиночества…» — отставив бокал с терпким напитком, он посмотрел на дверь своего кабинета.
Вошёл Акацуки. Поклонился.
— Пошли за Айдо, — приказал Куран, глядя безынтересно.
— Слушаюсь, Канаме-сама, — он снова поклонился и оставил Канаме наедине с его мыслями.
— Как он там? — в коридоре его ждала Лука.
— Не очень, — дал он неутешительный ответ.
— Он отводил душу на этом жалком вампире больше суток. Юуки-сама наверно все пальцы искусала, — сказала она нервно.
— Да, я тоже тревожусь. Но Канаме-сама приказал запереть её и никому не подходить к комнате. Думаю, он сам желает с ней поговорить. Когда придёт время, — он немного успокоил. — Иди спать. Ты выглядишь уставшей, — сказав это, он коснулся её бледной щеки. Лука придержала его пальцы у своего лица и тяжело вздохнула.
— Пойду. И ты не задерживайся, — согласившись, она покинула его.
Канаме слышал их разговор. Прошло очень много лет с тех пор, как эти вампиры окружили его. Но никто из них не был его настоящей семьёй.
«Кто я?.. — он спрашивал себя снова и снова. — Я и раньше знал ответ на этот вопрос, — вспоминая о былом, Канаме, как и прежде поддавался печали, не замечая, как это поглощает его. — Монстр! Существо, не знающее какой-либо слабости. Я был бы во много счастливее, будь я на твоём месте, Кирию Зеро. Я был бы свободен от старых долгов».
Прапрадед. Никто в этом доме и в этой жизни не знал, каково ему было — выдавать себя за брата, наречённого.
«Юуки, эту решительность ты унаследовала от меня, — не удержавшись, он посмеялся. — Такая смелая… Но это ничего не изменит. Сомневаться нельзя! — улыбка сошла с его лица. — Я начал проект „Еxsisto Eva“, чтобы уничтожить всех чистокровных. Это займёт время, но мир изменится. Всё здесь изменится. И тогда твоё правление не будет таким кровопролитным, каким было когда-то моё!» — утешив себя этим, Канаме принял очередное безжалостное решение.
***
«Канаме истязает его! Я это точно знаю! — переживая за Зеро и в то же время за Канаме, Юуки кусала пальцы, временами простыню, едва ли не воя оттого, что брат запер её, как маленького ребёнка наказал. — Это моя вина. Зеро не должен был становиться таким. Я разозлила Канаме, и теперь он расплачивается за это. Пожалуйста, Зеро, не надо ненавидеть его. Я знаю какой мой брат. Он делает пугающие вещи, но он никогда не позволит причинить боль тем, кого он принял в семью. Сейчас я переживаю за него, — подумав об этом, она прижала колени к груди. — Решения, приводящие к жестокости, уничтожают его. Они забирают Канаме, которого я люблю, — подумав о плохом и тут же отругав себя за это, Юуки замотала головой. — Мне надо верить в него. Канаме всё и всегда делает лишь для меня, для моего спокойствия. Знаю, когда они поговорят с Зеро, то лучше поймут друг друга!» — она наивно успокаивала себя, не желая даже на секунду признаться себе в том, что другой Канаме, который временами делает больно — ужасен! И именно его она страшно боится.