Когда открыла глаза, увидела стоящего в нескольких метрах от меня улыбающегося Петю.
– Мама! – вскрикнул он, но тут же оглянулся и посмотрел на скамейку, где сидела свекровь. Все-то ты понимаешь мой маленький мужчина.
Виктория Павловна была всецело поглощена беседой, и Петя кинулся ко мне на ручки. Маленькое тельце прильнуло ко мне, обхватив ногами за талию и руками за шею. Несколько минут я так и стояла, бережно обнимая самое дорогое, что у меня есть на земле. Как я могу оставить его? Как могу улететь неизвестно куда?
А я не могу! Я – мать! И всегда буду рядом! Стоило этим мыслям появиться в моей голове и внутри зародилось что-то опасное, что-то темное. Оно спиралью раскручивалось внутри, желая заполнить собой все. В Пете оно видело опасность, ведь оставшись здесь Оландир умрет, а оно ещё слишком слабое. Малыш, будто что-то почувствовав, заёрзал у меня на руках и я, опустившись коленями на траву, поставила его на ноги.
– Ты стала другой, – тихо произнёс он, нежно гладя ладошкой по щеке.
– Да, – смогла ответить, с трудом удерживая слёзы. Показывать их ребенку ни в коем случае было нельзя. – Я должна уехать.
– Далеко? – Всё-то ты понимаешь мой маленький мужчина.
– Да.
– А мне что-нибудь привезёшь? – серо-зелёные глаза загорелись предвкушением.
– Конечно, – прижавшись лбом ко лбу сына так, как он любит делать, пообещала, – я вернусь. Обязательно вернусь к тебе и привезу самую лучшую игрушку.
Заметив рядом движение, оглянулась. Вурон стоял недалеко от нас и кивком головы указал на детскую площадку. Посмотрела в том направлении. Свекровь, продолжая разговаривать, оглядывалась в поисках внука. Судьба, как же мало времени ты мне дала на прощание с сыном!
Взяла лицо сына в ладони.
– Я очень люблю тебя, помни об этом. – Малыш кивнул и, когда я чмокнула его в нос, весело засмеялся. – А теперь беги к бабушке, а то она начнёт волноваться.
Петя крепко обнял и прошептал мне на ухо:
– И я люблю тебя, мамочка, не волнуйся, все будет хорошо, – и побежал на площадку, а я, спрятав лицо в ладонях, тихо заплакала, презирая себя.
Никак не прореагировала, когда кто-то сильно сжал плечи и поставил на ноги. Взял на руки, донёс до машины и усадил на заднее сиденье. Всю дорогу до нашего с Витей дома я пролежала, свернувшись калачиком, шмыгая носом и вытирая кулаками слёзы.
Лишь въезжая в деревню, смогла успокоится, но внутри образовалась неестественная, пугающая пустота. Ненависть к самой себе, ко всему произошедшему, к инопланетянам и Вите с его друзьями, выжигала всё доброе.
Если первоначально собиралась попросить сопровождающих не показываться рядом с домом, то потом стало плевать. Войдя в дом, сразу направилась в спальню, стараясь не обращать внимание на дорогие сердцу мелочи. Забрать всё с собой я не могу.
Витя появился через двадцать минут. Бросила взгляд на остановившегося в дверном проёме мужа.
– Вижу поменял место работы.
Классические туфли и деловой костюм Виктор сменил на темно-синие штаны, заправленные в черные высокие ботинки на шнуровке, и короткую куртку, с тёмной облегающей майкой под ней. Муж то сжимал, то разжимал кулаки, тем самым выдавая своё возбужденное состояние. Я спокойно доставала вещи Пети из сумки и раскладывала в шкафу. С собой собиралась взять лишь самое необходимое. Не располагая полной информацией о планете и её нравах, прислушивалась к интуиции или скорее к тому, что внутри меня. Первым делом уложила гигиенические прокладки и косметические принадлежности. Вспомнив про их комбинезоны, взяла несколько пар нижнего белья и майки. В остальном положила вещи, в которых чувствовала себя удобно и комфортно: джинсы, спортивные штаны, байки.
– Не слишком ли много вещей ты берёшь для поездки в санаторий? – поинтересовался Виктор, так и не сменив положения.