Кристофер улыбнулся, словно хищник, готовый проглотить свою добычу.
– А где же твоя жена? – неожиданно спросил Локлейн. Кристофер самодовольно ухмыльнулся.
– Вообще-то я не женился.
– Ах ты ублюдок! – прошипел Локлейн.
Мюйрин видела, что его палец все сильнее сжимает курок.
Она изо всех сил вцепилась в оружие, направив его высоко в воздух, так что пуля попала в ветку дерева над головой Кристофера.
– Минутку, минутку, Локлейн, как тебе хорошо известно, не я здесь ублюдок, – глумился Кристофер, открывая двери своего экипажа и усаживаясь в него, пока Локлейн не опомнился. И только почувствовав себя в безопасности, он приказал извозчику трогаться побыстрее и укатил вниз по аллее, оставляя за собой клубы пыли.
Локлейн стоял, пристально глядя вслед коляске еще долгое время после того, как она скрылась из виду, и наконец выпрямился. Он пошел было прочь, но Мюйрин последовала за ним, держа разорванное на груди платье.
– Это и был Кристофер Колдвелл?— спросила она с нескрываемым изумлением.
– Да, и такой, каким он был всегда, более чем жалок. Ваше счастье, что он не ударил вас. Но почему вы не дали мне пристрелить его? Его присутствие только добавит нам проблем, нутром чую. Но, по крайней мере, вы теперь убедились в том, что ему нельзя доверять. Вы сами увидели его таким, каков он на самом деле.
– Я с первого взгляда поняла, что он распутник. Но вот что я действительно хотела бы знать, так это из-за чего между вами такая вражда.
Локлейн время от времени наклонялся под ветвями деревьев, пока они шли по аллее.
Мюйрин следовала за ним и даже забежала вперед, чтобы он посмотрел ей в лицо.
– Перестаньте убегать от меня, Локлейн. Я хочу знать правду!
– Я не хочу обсуждать это ни с вами, ни с кем-либо другим. Это личное, разве не понятно? – почти прошипел он, пытаясь увернуться от нее.
– Нет, если вы пытаетесь застрелить моих гостей! – прокричала Мюйрин в ответ.
Она попыталась прильнуть к нему, но он умчался в лес так стремительно, что было совершенно бесполезным пытаться догнать его в надвигающихся сумерках.
Мюйрин задумчиво отправилась на кухню. Увидев там Шерон, в одиночестве помешивающую похлебку, пока другие женщины копали лук в саду возле кухни, она рассказала о визите Кристофера Колдвелла.
И добавила:
– Не хочу совать нос в чужие дела, но, похоже, Кристофер Колдвелл и Локлейн ненавидят друг друга. Вы бы не могли, мне рассказать, что за недоразумение произошло между ними?
Шерон с опаской покосилась на дверь и прошептала:
– Наверное, не стоило бы этого говорить, но вы с Локлейном, по-моему, неравнодушны друг к другу, поэтому, думаю, вам надо знать. Кристофер увел у Локлейна Тару, девушку, с которой тот был обручен. Однажды ночью они сбежали, и вскоре после этого переехала ее семья, и мы больше никогда не слышали о ней. Локлейн был очень близок с ними. Он как будто собственную семью потерял, когда они уехали.
– Кристофер сказал, что не женился на Таре. Он, вероятно, соблазнил эту девушку, а потом бросил ее.
– Нет, простите, что я это говорю, но здесь не могло быть и речи ни о каком соблазнении. Тара крутила любовь с Локлейном. Но когда появилась кандидатура получше, она не упустила своего. Локлейн же был так ослеплен, что ничего не замечал. Она была единственной, кому он когда-либо доверял, а она не стоила такого доверия, хотя Локлейн был так влюблен, что считал ее идеалом, – осуждающе сказала Шерон.
Затем она посмотрела на Мюйрин с некоторым испугом.
– Но ведь вы сказали, что Кристофер вернулся. С вами все в порядке? Я хочу сказать, он не…
– Он пытался, но я дала ему от ворот поворот, – призналась Мюйрин.
– А Локлейн это видел? Если бы это случилось, он, наверное, обезумел бы от злости.
– Он действительно очень разозлился, но, думаю, что эхо из-за их старого соперничества, – сказала Мюйрин, и сердце у нее екнуло. Локлейн все еще любит Тару, он всегда ее любил. Что же значу для него я?
— Похоже, вы нервничаете. Или сомневаетесь. Но я уверяю вас, Локлейн неравнодушен к вам. Я знаю его уже много лет, он хороший человек.
Мюйрин вздохнула.
– Раньше мы были близки, а теперь…
Шерон твердо сказала:
– Думаю, это неурожай картофеля вам все испортил. И к тому же Локлейн очень горд. Когда здесь появился Кристофер, который выглядит процветающим и напыщенным, как петух, наверное, на него нахлынули тяжкие воспоминания.
– В том-то и дело, Шерон. Мне иногда кажется, что я совсем не знаю Локлейна. Он никогда подробно не рассказывает ни о себе, ни о своем прошлом.
– Да и вы тоже, – удивила ее Шерон. – Никто ведь из нас не может сказать, что знает вас, действительно знает, хотя мы работаем с вами вместе уже почти год.
Мюйрин вздрогнула. Ее рука начала трястись с такой силой, что Шерон взяла ее в свою руку.
– Как бы там ни было, Мюйрин, все будет хорошо. Мюйрин резко поднялась и взялась за ручку двери.
– Я не хочу об этом думать, неужели вы не видите?
Она выскочила из кухни и побежала в ткацкий цех, где целый день наматывала нить, не прерываясь больше чем на пять минут. Она пыталась успокоиться, но тщетно: Кристофер Колдвелл напомнил ей об Августине и о времени, которое она провела в Дублине. Она знала этот тип людей. Ей и раньше уже встречались такие. Им нужны были женщины только для того, чтобы поразвлечься часок-другой, не более. Когда Кристофер схватил ее и порвал платье, она заметила в нем те же признаки жестокости, что и в Августине. Зачем, зачем он приехал сюда именно сейчас, когда все было еще хуже, чем когда-либо?
Мюйрин пыталась взять себя в руки, успокоить свое дыхание, заставить себя расслабиться. Она решила представить приезд Кристофера с лучшей стороны. Да, пусть он гнусный и распутный, но, возможно, здесь и было решение всех ее проблем. Как кузен он, возможно, хотел помочь. Может быть, стоит принять его дружбу ради блага поместья? А если он захочет его купить и позаботится о людях, так что она сможет уехать отсюда?
Локлейн сказал, что здесь ей не место. Наверное, он прав. Конечно, при такой вражде между Локлейном и Кристофером не может идти речь о том, чтобы Локлейн остался управляющим в Барнакилле. Но ведь это же повод забрать его с собой в Финтри. Она не сомневалась, что, когда ее отец познакомится с Локлейном, ему не сможет не понравиться мужчина, которого она полюбила больше всего на свете.
Эта воображаемая жизнь, которую она планировала для себя и Локлейна, полностью увлекла Мюйрин. Но в ту ночь он не появился в ее комнате. Впервые за столь долгое время они провели эту ночь порознь.
Отказываясь признать поражение и готовая пойти на все, только бы завоевать сердце любимого человека, Мюйрин работала до глубокой ночи, чтобы освободить от дел следующий день, когда она задумала сделать решающий шаг, чтобы предотвратить окончательное разрушение Барнакиллы.
Глава 22
На следующий день около полудня – в яркий снежный канун Рождества – она оделась в свое лучшее черное вельветовое платье и оседлала жеребца Брена. Она направилась к поместью Кристофера, расположенному южнее. Она была само очарование, и Кристофер приветствовал ее у дверей с крокодильей улыбкой на лице.
– Простите, я хотела попытаться исправить недоразумение, связанное со вчерашним вашим визитом.
Она заставила себя улыбнуться, когда он провел ее в холл, где на нее произвели впечатление высокие потолки и две величественные мраморные винтовые лестницы, ведущие наверх, на второй этаж.
– Впечатляет, дорогая моя, впечатляет, – он искоса поглядывал на нее, крепко подхватив под руку.