Ответа не последовало. Более того: после моего выкрика, Фолсидия как-то вся скуксилась, сжалась, и опустила голову как можно ниже. Более того: на стрессе, она даже смогла частично вернуть контроль над своими конечностями. Поджав под себя ноги, она руками подтянула ко мне своё тело, буквально распластавшись передо мной в рабоплетственной позе.
Неожиданно я поймал себя на мысли что это довольно приятное зрелище… Нет не в том смысле! Я имею ввиду что в таком виде Фолси нравиться мне гораздо больше: не болтает бесконечно, давя на меня своей жизнерадостностью, не подкалывает, не соблазняет настолько эротичным голосом, что хочется залезть на стенку. Тихая, спокойная, внимательная и послушная: лишь источает дикую волну опасения и не менее дикое возбуждение… На последнее пожалуй лучше не обращать внимания.
Стоп, а не делает ли это меня, жадным до власти садистом?
Поражённый этим вопросом, я посмотрел на Туну… и замер от осознания. Легчайший полупрозрачный, находящийся далеко за пределами обычной эротики костюм. Металлические манжеты и упряжь, по отдельности напоминающие обмундирование бдсм рабыни. Преданность и готовность на всё для меня во взгляде, а в эмоциях ревность к Фолсидии, и одновременно — одобрение её действий. Ну и буквально ошейник с не снимаемым магическим поводком…
— Ой, ну нахуй… — я схватился за голову, причитая — Нахуйнахуйнахуй, пойду я големов делать!
Я стремительно рванул из комнаты, до того как арахна успела уточнить, а не приказ ли это был? А то и сразу броситься на меня без уточнений: эмоции у неё как-бы способствовали. Пожалуй единственное почему у меня получилось успешно этого избежать: Фолси всё ещё была неслабо придавлена морально после моего магического голоса. Правда в своём основании это давление имело не просевшую мораль, а очень даже наоборот, но смысла это не меняло: реакция паучихи знатно тормозила.
Ужа практически добравшись до освободившихся покоев, до меня дошло что Туна за мной не спешила, предпочтя остаться в комнате Фолсидии. Передёрнувшись, представив перспективы от их продолжительного общения наедине, я тряхнул головой, усилием воли сдвигая эти проблемы на потом. Меня ждут големы.
Первым делом я принялся ваять самого примитивного из дуболомов: большой камень для тела и по пять-десять мелких на конечность. То есть буквально "палка-палка, огуречик". Некоторое время думал над необходимостью головы, но причин для её присобачивания, кроме разве что эстетики не придумал. Хотя с другой стороны: а в каком это месте каменный безголовый гуманоид не является эстетичным?
Конечно то что я собирал самого примитивного из големов, вовсе не значит что он был бесполезным: меня мой внутренний перфекционист сожрёт, если я какую-нибудь фигню сооружу. Поэтому я даже такую мелочь не оставил без некоторых фишек. Ну, точнее всего одной фишки, да ещё и не очень эффективной, но всё-таки. Дуболома я наделил весьма ограниченным самовосстановлением: его туловище чинит мелкие царапины и сколы, ну а конечности вообще с нуля восстановить можно. Процесс этот крайне медленный, да и требует наличия материала в округе, но это всё равно на порядок лучше чем полное отсутствие лечения.
Да и если уж на то пошло: двухметровая каменная туша (и это с учётом отсутствующей головы) не может быть бесполезной.
Кстати, немного не в тему, но не отметить просто выше моих сил: работать в покоях с новыми каменными обелисками — одно удовольствие. Раньше я не мог в полной мере этого оценить: всё же при обработе арахны я не столько работал при помощи обелисков, сколько скидывал на них процесс удержания паучихи. Сейчас-же, передо мной стояла интересная, в меру сложная, а главное — известная задача. Нет вы не подумайте: я экспериментировать обожаю, но вот такая — монотонно-напряжённая работа… Для меня это как отдых: как запустить привычную и любимую менеджмент-стратегию, после долгой паузы.
Голема я закончил примерно минут за двадцать. Причём большую часть этого времени я потратил на покрытие его туши рунами. Так-что Алефу я не соврал, и с оценкой своих сил не ошибся: как-раз и получалось что-то вроде полусотни дуболомов в сутки. Математика не сложная, на всё-рано ошибочная: у меня ведь и другие задачи имеются, кроме беспрерывного штампования каменюк.
Нет, если дело действительно будет выгодным, то выделить на это неделю-другую я более чем согласен. Тем-более что мне и не обязательно это самому делать: уже сейчас обработку камней рунами можно спихнуть на Фолсидию — всё равно ей заняться особо нечем. А уж если пустынники во время следующего своего визита припрут мне какой-нибудь способный в этом плане труп, то я их буквально завалю камнями. Благо им даже не обязательно будет забирать их посредством караванов: големы и сами до нужной точки дотопают. Не, ну а что?
Собственно так я и поступил… в смысле отправил товар шлёпать до покупателя. Ну и заодно сам с ним попёрся, благо организовалась парочка дел. А именно: уточнить заказ, добавив в него рыбы, да и впринципе еды, ну и заодно принять тех самых игроков что ранее расположились лагере со стороны гор. Благо возглавляемый гулем патруль смог раскидать лагерь практически без потерь… Имеются ввиду вражеские потери конечно-же: своих у нежити не бывает. Так-что теперь в моём распоряжении имелось аж одиннадцать живых тушек, комнаты для которых я уже приготовил, и пяток мёртвых, которым оные уже не понадобятся.
К моему удивлению, когда скелеты вносили игроков в замок, несколько караванщиков, во главе с лично Алефом, попытались им возразить. Не остановить с целью спасти жертв, а именно возразить — что разница. Алеф явно демонстрировал что имеет на этот счёт некое предложение, но если я против, то настаивать он не будет. В общем я решил крайне вовремя выбраться на дополнительные переговоры.
Увидев как я подлетаю сопровождаемый первым големом, лидер каравана тут-же отстал от миньонов, и с улыбкой направился ко мне источая радость, желание пообщаться, и жажду наживы (когда я выходил из замка, Туна молча залетела ко мне в карман). Я же, демонстрируя что не против как минимум выслушать его предложение остановил пока отряд гуля.
— Мэтр Леон, не могу не отметить что ваше творение как минимум выглядит довольно… прибыльно. — говоря это с указанием на голема, караванщик не пытался мне как-то подльстить, а просто искренне высказал своё мнение — Но перед тем как мы перейдём к основному вопросу, разрешите мне попросить вас, продать пленников, мэтр. Живых, конечно-же.
— Продать? — хоть я и ожидал чего-то подобного, всё равно немного удивился — Зачем это? Альтруизм я понятное дело даже не рассматриваю, но и пользы особой от бессмертных не могу увидеть… ты же не ожидаешь всерьёз от бессмертных искренней и соответствующей благодарности?
— Мэтр… — пустынник покачал головой — вам обязательно знать причину для совершения сделки?
— Да нет, мне так-то пофиг. — пожал я плечами — Просто любопытно. Но ты так уверен что мы сойдёмся в цене? Тела мне, знаешь-ли крайне нужны: иначе бы их не заказывал у тебя в конце концов. Конечно от бессмертных не так много пользы, ибо полноценную нежить из них не поднять, но это не значит что они будут мне лишними.
— Я готов удовлетворить ваше любопытство, мэтр. — хмыкнул Алеф — Но лишь частично: у меня есть способы добиться благодарности, даже от тех кто не хочет её испытывать. А что-же касается цены: мы готовы передать вам часть запасного оружия, и четырёх скорпионов. Так-же у нас имеется некоторые запасы еды, включая мясо и рыбу. Мы не можем выделить вам многое, но мы и не слишком заинтересованы чтобы заполучить всех пленников.
— Хм… Аж четыре скорпиона, металл и еда всего за десяток бессмертных? — прикинул я — Щедро. Очень щедро. Даже спрашивать не буду почему так: хотя любопытство ты мне раззадорил ещё больше. Бессмертные повсюду бегают, вы технически вы всегда могли бы сами поймать парочку-другую. Но настаивать не буду — не моё это дело. Конечно-же я согласен, но во-первых: одного игрока я себе по любому оставлю, а во вторых: удивлю, но по возможности я бы предпочёл заменить оружие и даже скорпионов на дополнительную еду. Причём даже не на остатки живых: в первую очередь я желаю получить различные сладости и выпечку, потом все варианты долгохранящихся блюд из рыбы… Да-да именно блюд. Ну а потом можно и другие виды живности, но тоже не скоропортящиеся.