расположились на её идеальных бёдрах. Её глаза всё ещё широко раскрыты, а её губы обычно в
форме сердца сжаты в жёсткую прямую линию. По правде говоря, мне не следовало бы наслаждаться
этим так сильно, как я это делаю. Её глаза сужаются, как будто она пытается запугать меня. Я на
улице уже два года. Не многое может запугать меня. Во всяком случае, Анна ничего не сможет
сделать.
Анна. Теперь к лицу у меня есть имя. Не в силах больше сдерживаться, я приглашаю её
жестом на стул напротив меня. Она закатывает глаза и, скрестив на груди руки, молча топает.
– Я злюсь на тебя, – говорит она, стоя рядом со стулом.
– Покончим с этим. – Мне нет никакого дела, сядет она или нет.
– Ты всегда такой?
– А что? Ты всегда такая?
– Какая? – Её брови поднимаются, заставляя образоваться ряд милых морщин на её лбу.
– Такая самоуверенная.
– Я самоуверенная? Кто бы говорил.
– Ты можешь просто сесть, пожалуйста? – Я улыбаюсь, будто сдаюсь.
Она падает на стул, отворачивая голову от меня. Её руки всё ещё скрещены на груди, и она
делает всё, что в её силах, чтобы избежать зрительного контакта.
– Раз я разорился на чашечку кофе, я бы хотел насладиться ею. Так что, если ты собираешься
быть такой... – Я притворяюсь, что собираюсь встать.
– Я же сказала, что я куплю её, – резко говорит она, и я улыбаюсь, получая удовольствие от
обстоятельства, что смог поколебать ту холодность и спокойствие, за которыми она пряталась. Она
так предсказуема. Я знал, что упоминание о деньгах заставит её потерять самообладание.
– Я знаю. Мне просто нравится смотреть, как ты злишься.
Она резко отодвигает чашку и откидывается на спинку стула.
– Мне всё равно.
– Ты могла бы сказать «Спасибо».
Её смертельный пристальный взгляд обрушивается на меня.
– Спасибо, – говорит она с сарказмом, который прилагается к каждому слогу.
– Не за что.
– Итак, – говорит она, и я поднимаю голову в её сторону. – Не бери в голову. – Она
возвращается к игре с крышечкой на чашке.
– Что?
– Ничего, забудь об этом.
– С каких пор ты уклоняешься от того, чтобы спокойно поговорить?
– Хорошо. Где ты взял деньги?
– Как я говорил, только то, что я бездомный, не значит, что у меня нет ни гроша в кармане. –
Она смотрит на меня, как будто хочет, чтобы я уточнил. Почему я чувствую, что большинство вещей
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
не годятся для неё? – Я ограбил вино–водочный магазин. Избил какого–то случайного парня и украл
его бумажник.
Опять её глаза широко раскрываются, в этот раз её тело напрягается. Бьюсь об заклад, она
ищет ближайшие аварийные выходы. Эта цыпочка такая доверчивая. Я откидываюсь назад и
наслаждаюсь тем, как она неловко изгибается и как закусывает губу.
– Я шучу, – наконец говорю я.
Она перестает изгибаться и напряжение в её плечах ослабевает.
– Я знала это.
Я смеюсь. Конечно, она знала.
– Я делаю, что могу. Я сгребаю листья осенью. Убираю снег зимой. Сажаю цветы и
занимаюсь небольшим строительством весной и летом. Всё, что люди готовы позволить мне делать.
– Так ты ходишь по домам?
– Да. Некоторые не позволяют мне входить в их дом, после того как я заканчиваю работу.
Другие разрешают и кормят меня горячей едой.
– И сколько ты получаешь?
– Сколько они готовы дать. Знаешь ли, нищие не выбирают. – Моя мама так говорила, когда я
хотел ванильное мороженое, а она вместо него давала шоколадное.
Вспоминая те дни, я понимаю, как незначительно это всё было. Зная то, что я знаю сейчас, и,
живя так, как я живу, я бы отдал всё, чтобы вернуть мою маму, предлагающую мне любое
мороженое, до тех пор, пока оно сдержит её улыбку. Боже, как я скучаю поэтому.
– Почему ты не пытаешься получить работу? Настоящую работу? – спрашивает Анна, и я
отодвигаю воспоминания.
– Я бы с радостью, но я никогда не знаю, что произойдет. Как долго я пробуду в данном
месте. Нет ничего определенного.
– Как долго ты здесь находишься?
– Около года.
– Как долго ты...? – она останавливается, но я знаю, что она хочет спросить.
– Бездомный? Ты можешь это сказать. Это всего лишь слово... и правда. Около двух лет.
– Что случилось? – Она любопытна, как чёрт, и я не знаю, почему уже и так рассказал ей
слишком много. Есть что–то легкое в разговоре с ней. Естественное. Что заставляет меня
чувствовать себя почти человеком.
– Целая куча вещей. – Не имеет значения, как она мила, или как легко беседовать с ней, я не
собираюсь изливать историю моей жизни. Я и так слишком долго это всё держал в себе. Это займет
какое–то время. Пристально глядя на её нервно ёрзающие руки, я надеюсь, что это будет в другой
раз.
– Какие?
– Ты опять лезешь не в свои дела, – говорю я, хотя её любопытство также раздражает, как и
чертовски очаровывает.
Она откидывается назад и проводит рукой по лбу.
– Прости, я не хотела.
– Все в порядке. И прекрати извиняться. Это показывает слабость.
– Нет. Это показывает вежливость.
– Картошка, картошка. Так какое твоё дело? – спрашиваю я для того, чтобы отвести разговор
от меня.
– Что ты имеешь в виду?
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
– Почему ты была в библиотеке так рано в субботу утром? – Красивая девушка, подобная ей,
должна всю ночь провести на вечеринке.
Она опять нервно водит пальцами.
– Моей мамы нет в городе, и мне, по правде говоря, нечем было заняться.
– Где твой отец?
Она отводит от меня взгляд. И её веселое настроение меркнет.
– Э..
– Дай угадаю, он оставил тебя и твою маму.
Цвет стекает с её лица.
– Я... Я должна идти, – она заикается, хватая свою сумку и кофе.
Я вскакиваю.
– Ты не должна уходить.
– Спасибо за кофе, – говорит она, когда стеклянная дверь захлопывается.
Невероятно. Она сидит здесь, суя свой любопытный нос в мою жизнь. Я задал ей только один
вопрос, и она убегает. У этой девушки проблемы. Я делаю глоток горячего кофе, приятный контраст
с холодным воздухом на улице. Миллион раз я проходил мимо этого места, но никогда не входил
вовнутрь. Кофе – это роскошь, не необходимость. Тем не менее, славно сменить место. Я вынимаю
мою новую абонементную карточку и верчу её в руках. Анна, я уверен, даже не представляет себе,
как это важно, что я могу просто брать книги и что могу что–нибудь почитать ночью. Я бы продал
свою душу за это.
Возможно, я загляну в столовую и поблагодарю её. Она убежала так быстро, что мне ещё
повезло, и я увидел, как она уходит. Я допиваю свой кофе, смакуя каждую каплю, потом
направляюсь к двери. Солнце высоко в эту субботу, прекрасное время, чтобы предложить сгрести
листья. Прежде чем толкнуть стеклянную дверь, чтобы открыть её, обратно натягиваю свой
капюшон.
Первая дверь, в которую я стучу, окрашена в красный цвет, что только подчеркивает белую
наружную обшивку стен и чёрные ставни. Когда никто не подходит к двери, я иду к соседнему дому,
белому колониальному с голубыми ставнями.
– Чем могу помочь, молодой человек? – говорит пожилая женщина с седыми волосами в
очках. Пожилые люди всегда кажутся наиболее сострадательными.
– Здравствуйте, Мэм. Я просто ходил от двери к двери, справляясь, не нужно ли кому сгрести
листья. Я вижу у Вас перед домом большой дуб, который лишился большей части своих листьев.
– Мой муж только что говорил о том, чтобы вызвать озеленителя.
– Я могу избавить Вас от хлопот, и не стал бы брать с Вас такую же плату.