А может быть, в La Casa de Sombras на самом деле жили призраки? Но его матери среди них не было. Колтрейн знал это наверняка.
Улицы Лос-Анджелеса никогда не пустовали, но в два часа ночи движение на них малость поутихло. Колтрейн ехал неспеша, радуясь возможности управлять чудо-корветом. Внезапно раздался тихий голос Джилли.
— В этом нет ничего плохого… — она замолчала.
— Ничего плохого в чем? — спросил Колтрейн, хотя догадывался, о чем хотела спросить Джилли. Он лишь не знал, что должен ответить на этот вопрос.
— Если между людьми нет кровной связи, — закончила Джилли. — Тогда нет ничего плохого в том, что они спят друг с другом, верно?
Он мог бы ответить шуткой, даже подпустить шпильку на ее счет, но у него не было на то никакого желания. Зато ему до смерти хотелось поскорей добраться до La Casa, уложить ее в постель и заняться сексом до потери пульса. Нет, ему было не до шуток.
— Ты говоришь о своем отце и Рэйчел-Энн? — спросил он в лоб, не собираясь ходить вокруг да около.
— Неужели это так заметно? — спросила она дрожащим голосом. — Раньше мне это даже в голову не приходило. Я хочу сказать, отец всегда буквально трясся над Рэйчел-Энн. Но мы все не отставали от него. Она ведь нуждается в особом подходе — Рэйчел-Энн эмоционально очень нестабильна. Но мне всегда казалось, что это искреннее, глубокое, отеческое чувство… И мне все равно — я понимаю, что это ненормально, но я, действительно, его ненавижу. Не за то, что он сделал со мной, а за то, как он поступил с другими людьми. И еще за то, что он такой, какой есть. Но поскольку он удочерил Рэйчел-Энн, значит, это не извращение, никакого кровосмешения нет… Хотя все это очень противно. А может, я все это выдумала? Может быть, во мне говорит обычная ревность? Может быть, я…
— Успокойся, Джилли, — мягко сказал он. Ему очень хотелось взять ее руку, подержать в своей, чтобы хоть немного утешить, но он не мог вести машину левой рукой. — Ты ничего не выдумала. И даже если это не извращение, все равно это неправильно. Так не должно быть. У Рэйчел-Энн нет другого отца, и она знает, что это чувство нездоровое. Думаю, что Джексон тоже об этом прекрасно знает, да только ему на все наплевать.
— О, Боже! — вздохнула Джилли.
— Он больше ее не получит, Джилли. Клянусь, что он до нее пальцем не дотронется!
Джилли немного удивилась столь категоричному заявлению, но Колтрейн не обратил на это внимания. Он прекрасно знал, что если Джексон Мейер снова осмелится дотронуться до его сестры, то он, Зак Колтрейн, схватит негодяя за его загорелую шею и будет сжимать до тех, пока тот не испустит дух.
— Я тебе верю, — сказала Джилли после долгого молчания.
— И совершенно напрасно. Я не отношусь к тем, кому можно доверять. Да, я не позволю твоему отцу наложить лапы на Рэйчел-Энн. Но этот вовсе не означает, что я хороший человек. Я довольно опасен, и не стоит об этом забывать.
Он и сам не знал, зачем это сказал. Тем более что уже через минуту собирался улечься с ней в постель.
— А я тебя уже не боюсь, — сонно прошептала Джилли.
— Не говори потом, что я тебя не предупреждал.
— Торжественно заявляю, что ты меня предупредил. Знаешь, а ты не такой плохой, каким хочешь казаться. Мне бы сразу догадаться. Ведь ты понравился Руфусу с самого первого раза. Он прекрасно разбирается в людях.
— Ты с ума сошла!
— Ничего подобного, просто я очень устала! Ночь была такая длинная… — сонно пробормотала Джилли. — Не волнуйся, завтра я тебя снова буду ненавидеть. А сейчас я хочу сполна насладиться тем, что обо мне заботится кто-то другой. Это чувство для меня совсем новое, незнакомое. Скажи, а когда мы вернемся домой, ты на самом деле понесешь меня на руках? Ты не обманываешь?
— Если я этого не сделаю, тебе придется ползти по лестнице на четвереньках.
— Мне больше нравится сцена со Скарлетт О'Харой, когда Ретт Батлер нес ее по лестнице, — мечтательно вздохнула Джилли.
— Только прошу не бить меня, когда я тебя понесу.
— Я буду сдерживаться изо всех сил, — пообещала Джилли.
Вряд ли это ей помогло бы, но Колтрейн решил не говорить об этом вслух. Он знал, что нравится Джилли, а сейчас она была совершенно беззащитна. Он собирался не отпускать ее до тех пор, пока не возьмет у нее всего, чего хотел, пока она не устанет настолько, что будет отсыпаться потом всю неделю.
Он также надеялся, что Рэйчел-Энн находится в безопасности — там, где она укрылась. Как можно дальше от милого папочки.
Когда Рэйчел-Энн убегала из дому, от страха она ничего не соображала. Она бежала почти вслепую, прямо в гараж, а когда туда добралась, то увидела, что мерседес отца преградил дорогу ее автомобилю. Она инстинктивно потянулась за ключами от своей машины, но потом спохватилась и начала оглядываться вокруг в поисках какого-нибудь другого автомобиля. Ближе всего стоял рейндж-ровер Колтрейна. Она попробовала открыть дверцу. К счастью, та не была заперта, а тихий писк уведомил Рэйчел-Энн о том, что ключи находились в зажигании. Не тратя времени на размышления, отчего ей так крупно повезло, Рэйчел-Энн вскочила в машину, включила мотор и быстро покатила по длинной, крутой аллее.
Ее била крупная дрожь, настолько сильная, что Рэйчел-Энн с трудом удерживала руль. Выезжая на шоссе, она чуть не столкнулась с автомобилем, который выехал с левой стороны. Тогда она съехала на обочину и трясущимися руками застегнула ремень безопасности.
— Все хорошо, Рэйчел-Энн, — прошептала она. — Езжай осторожно, и с тобой ничего не случится.
На этот раз, прежде чем влиться в общее движение, она убедилась, что путь свободен. Полностью сосредоточившись на простом акте вождения машины, она ехала вперед медленно и осторожно. Она старалась о них не думать — о руках, которые ее касались, о голосах.
— Беги, — шептало призрачное видение. — Твой брат его задержит. Беги отсюда, быстро!
И Рэйчел-Энн, холодея от ужаса, прошептала:
— Да. Я это сделаю.
Она не знала, куда направляется, просто ехала вперед, не замечая ничего, кроме встречных машин да ламп светофоров. Ей нужно найти гостиницу, снять номер и залечь на дно. Никто ее там не найдет. Ни призраки, ни отец. Она была бы в безопасности, совсем одна.
Но ей не хотелось быть одной. Она удирала в такой спешке, что не успела взять с собой ни сумочки, ни кошелька. Если бы сейчас ее остановили полицейские, то влупили бы штраф за вождение без документов. А может, даже задержали бы за угон автомобиля? Ведь она не спросила у Колтрейна разрешения позаимствовать его автомобиль.
Рэйчел-Энн остановилась на красный свет. Она взяла в руки связку ключей, которые до того бросила на сидение. К брелку был прицеплен крохотный кошелек, в котором она держала мелочь, чтобы заплатить за парковку. К сожалению, там не было кредитных карт, а денег не хватило бы даже на самую низкопробную гостиницу. Она уже собиралась снова бросить бесполезные ключи на кожаное сидение, когда заметила еще один ключ.
Вчера вечером его не было. Она хорошо знала свои ключи — один от машины, другой от La Casa, третий от ворот, которых, впрочем, давным-давно не запирали на ключ. Но сейчас здесь находился еще один, совершенно новый ключ.
Зажегся зеленый свет, и она свернула налево. Она не знала наверняка, но догадывалась, кто мог прицепить новый ключ к ее брелку. В любом случае, стоило попытать счастья.
Рэйчел-Энн всегда плохо ориентировалась среди городских улочек, но сегодня каким-то чудом ей удалось попасть в квартал, где жил Рикардо. Она действовала, не задумываясь, почти наугад, слепо повинуясь инстинкту. В субботний вечер на улицах было светло, шумно, всюду сновали толпы людей. Рэйчел-Энн медленно ехала вдоль домов, разыскивая тот, где жил Рикардо. Попутно она искала место для стоянки автомобилей.
Наконец, она нашла нужный дом, но возле него стояло столько машин, что ей с трудом удалось между ними проехать. О том, чтобы припарковать здесь машину, оставалось только мечтать. Рэйчел-Энн ехала все медленней, надеясь высмотреть мало-мальски свободный клочок земли. Тщетные поиски были нарушены стуком в боковое стекло. Рэйчел-Энн испугалась. Это был тот самый парень из местной банды, который цеплялся к ней утром. Сейчас он выглядел более угрожающе, чем при свете дня.