В это время, ничего не подозревавшая хозяйка славного автомобиля пристегнула ремни безопасности и выразительно посмотрела на своего пассажира. Но Колтрейн и пальцем не пошевелил, чтобы последовать ее примеру.
— Я люблю опасность, — пояснил он.
На низком сидении автомобиля короткая юбка Джилли еще больше открыла ноги, но Колтрейн решил, что время заигрывания прошло. Теперь, когда девица получила первый сигнал, можно дать обратный ход. Во всяком случае, сегодня. Такая тактика никогда его не подводила.
Он даже не посмотрел в сторону своего новенького рендж-ровера. Рано или поздно она, конечно, его заметит, но вряд ли узнает в ней ту машину, которая промелькнула перед ее глазами в гараже Мейер Энтерпрайзерс в тот вечер, когда они впервные встретились. Исключено — он достаточно потрудился над тем, чтобы вывести дамочку из равновесия. Она не станет обращать внимания на такие мелочи.
Джилли вела машину, как сущий дьявол. Это его удивило, но потом он подумал, что таким образом она выражает недовольство его нежеланным присутствием. Как только ворота гаража открылись, Джилли, как настоящий Шумахер, отважно вырвалась на шумные улицы Лос-Анджелеса, будто ей было наплевать на жизнь и здоровье. Колтрейн судорожно вцепился в мягкую кожу сидения, стараясь сохранить невозмутимый вид.
Нужно отдать Джилли должное, она лихо управлялась с корветом. Она лавировала между другими машинами, срезала углы, делала рывок в самый неожиданный момент, с одинаковой ловкостью избегая столкновения с неосторожными водителями, пешеходами-ротозеями и бдительными полицейскими. Колтрейн еле сдерживался, чтобы не схватиться за руль и не выразить протест против такого варварского поведения на дороге. Судя по всему, девица решила напугать его до смерти, и она с честью справилась со своей задачей.
А чему тут удивляться? Она выросла в Лос-Анджелесе, привыкла гонять по скоростному шоссе и широким бульварам, она знала город как облупленный. Сейчас у нее появилась прекрасная возможность отомстить Колтрейну за то, что тот поставил ее в неловкое положение.
За время сумасшедшей гонки по городским улицам Джилли даже не удосужилась посмотреть в его сторону. Да и зачем? Она сосредоточилась на управлении автомобилем с какой-то радостной, ликующей энергией. Колтрейну не оставалось ничего другого, как сильней вжаться в сидение и проклинать себя за то, что отказался воспользоваться ремнем безопасности.
Наконец, Джилли резко притормозила возле дома, где жил Колтрейн. Последний раз завизжали тормоза, и в течение секунды скорость резко упала с пятидесяти до нуля. Колтрейну пришлось ухватиться за приборную доску, иначе он, без сомнения, вылетел бы через лобовое стекло. Джилли повернулась и одарила его милой улыбкой, в глубине ее карих глаз скакали бесенята.
— Ну вот, вы и дома.
Он решил сохранить невозмутимый вид.
— Если это было попыткой меня напугать, то номер не удался. Как я уже говорил, я люблю опасность. А ты совершила первую ошибку.
— Ну, так уж и первую, — проворчала она. — Вы уже дома. Прощайте.
— А как же быть с твоим братом?
— Причем здесь мой брат? — подозрительно спросила она.
— Разве тебе не хочется узнать, что придумал для него твой отец? Разве ты не за этим хотела с ним увидеться?
— И каковы же планы моего отца относительно Дина?
— Узнаешь завтра вечером. За ужином. Я заеду за тобой в семь часов.
— Я занята.
— Отмени все встречи. Ведь брат для тебя важней всего. У тебя это на лице написано.
Он знал, что зашел слишком далеко, но не сомневался, что она проглотит наживку. Ему хотелось ее разозлить, чтобы вызвать в ней интерес и бойцовский дух.
— Хорошо. Встретимся на месте.
— О, я ни за что не упущу возможности побывать в легендарном La Casa de Sombras. Я заеду за тобой.
— Если вам так интересны славные голливудские дома, можете воспользоваться услугами экскурсионного бюро. La Casa de Sombras входит в программу каждого тура.
— Не каждого, а только тех, которые знакомят с местами самых громких скандалов. Мне бы хотелось осмотреть дом в присутствии хозяйки.
— Дин тоже его хозяин. Обращайся с ним хорошо, и может быть, он покажет тебе дом.
— Боюсь, я не в его вкусе.
— И не в моем тоже.
— А кто в твоем вкусе? Может, Алан Данбер? Сказать по правде, не могу понять, как ты могла выйти замуж за этого типа!
Сначала Джилли удивилась, но потом вспомнила, что Колтрейн имел доступ ко всем семейным документам, в том числе и к ее документам о разводе.
— Этот разговор уже мне наскучил, — сказала она обманчиво спокойным тоном.
— Ну что ж, тогда пока, — быстро попрощался Колтрейн, выбираясь наружу. — Буду завтра ровно в семь.
Она запустила двигатель, и, не оглядываясь назад, резко рванула с места, да так быстро, что дверца захлопнулась сама по себе. Через несколько мгновений корвет растворился в бесконечном потоке автомобилей. Кольтрейн остался стоять под высокой пальмой, провожая глазами машину.
Он все еще не решил, чего ему хотелось больше — Джилли или ее машину. И с которой из них он остался бы навсегда.
Колтрейн пожал плечами. На самом деле, он не нуждался ни в той, ни в другой. Он ждал почти год, пока дела, наконец, потекли в нужном направлении. Теперь, когда все сложилось, как он задумал, пора было приступать к активным действиям. Преодоление защитных барьеров такой строптивой особы, как Джилли Мейер, он рассматривал как завершающий штрих всего предприятия.
Он планировал начать с Рэйчел-Энн — подобрать к ней ключик и соблазнить, а потом нанести сокрушительный удар по всему семейству Мейеров. Как известно, Рэйчел-Энн была у них самым слабым звеном, но Колтрейну никак не удавалось с ней встретиться. Сначала она уехала в свадебное путешествие с третьим мужем, потом быстро с ним развелась, после чего бесследно исчезла в какой-то анонимной клинике, где проходила очередной курс лечения от наркотической зависимости. Рэйчел-Энн было тридцать три года, но поговаривали, что она сохранила былую красоту. О ней ходили и другие слухи, из которых Колтрейн сделал вывод, что девица будет легкой добычей.
Но он любил браться за решение трудных проблем. В этом плане колючая, как кактус, Джилли, столь не похожая на остальных Мейеров, была настоящим вызовом. И могла превратиться в отличный десерт на пиршестве во имя правды и справедливости.
Однако вначале Колтрейну нужно было втереться к ним в доверие. К троице столь не похожих друг на друга детей Мейера.
Мужчина окинул взглядом многоэтажный элитный дом, где целый год прожил среди таких же бездушных, как он сам, пройдох и ловкачей высокого класса.
Хорошо бы его поджечь, подумал он с горькой усмешкой.
Всего через пять минут Джилли добралась домой. Она ехала по длинной, заросшей травой дороге, из-под колес корвета во все стороны разлетался мелкий гравий. Резко нажав на тормоза, она остановила машину на одной из семи стоянок домашнего гаража. Дрожащими руками выключила двигатель, закрыла глаза и сидела так некоторое время, стараясь избавиться от нервного напряжения.
Она ругала себя последними словами. Еще бы! С таким треском провалить все дело! Она с таким трудом настроилась на встречу с отцом, а потом позволила гарпии-секретарше удалить себя в серую гостиную, где спокойно заснула, как какая-то принцесса из дурацкой сказки. А тем временем дорогой папуля смылся в неизвестном направлении! А ведь она должна была все предусмотреть — лечь пораньше, а не маяться полночи, ломая голову над тем, как пережить встречу с отцом и помочь Дину. Ей всегда лучше думалось после спокойного и продолжительного сна.
В довершение всего она позволила этому проклятому типу вывести себя из равновесия. Он был именно таким, каким описал его Дин: чистенький, смазливый и такой самоуверенный, что хотелось стукнуть его по голове чем-нибудь тяжелым. Правда, только в одном брат не признался — Колтрейн был как раз во вкусе Дина. К несчастью, тот, по-видимому, не разделял сексуальных предпочтений Дина, иначе все могло сложиться намного проще. Тогда бы он не приставал к Джилли, как будто перед ним была сама Джулия Робертс. Он закрутил бы роман с Дином, а она осталась бы в стороне от всей этой мелодрамы.