Бертиль Свенссон немедленно стал распоряжаться.
Из отделения полиции, расположенного в том районе Стокгольма, к упомянутой вилле за зеленой сеткой направился взвод полицейских. В их задачу входило окружить участок с виллой, перекрыть выезд с обеих сторон улицы Страндлинден и отрезать возможных беглецов от озера. С этой же целью воды озера стали бороздить два полицейских катера. Вместе с тем, полицейским запретили проникать на территорию виллы. Действовать разрешено лишь в том случае, если кто-то в доме станет звать на помощь или они сами увидят, что там происходит нечто экстраординарное. Впрочем, он, Бертиль Свенссон, сейчас выезжает туда и лично станет руководить действиями полиции.
Полицейские, кишмя кишевшие в холле «Минервы», вдруг словно испарились. Осталось лишь два человека, которым поручили поддерживать связь между Главным полицейским управлением и группой, действующей на Страндлинден. И еще двое полицейских проводили тщательный обыск номера на пятом этаже отеля, где проживал австрийский гражданин, назвавшийся Мартином Гроссманом.
На всякий случай, отправляясь на операцию, Бертиль Свенссон прихватил с собой и водителя такси № 4853, чтобы он указал виллу, хотя ошибка была вряд ли возможна.
— Ну что ж, дитя мое, — обратился к Маргарет Свен Бреман, когда холл гостиницы вдруг обезлюдел. — Вот мы и остались одни. Благодаря нам узнали о «чепе», и нас же оставили с носом, меня ни за что не хотели взять с собой. Что ж, так всегда бывает, человечество неблагодарно, не ценит своих героев. Впрочем, оно и правильно, нечего нам встревать не в свое дело.
Маргарет улыбнулась.
— Моя машина припаркована на стоянке отеля, вон там, за углом. Если хотите… Мы еще можем их перегнать!
— А что за марка?
— Спортивное «вольво», обгоним!
— Что ж, поедем, пожалуй, — согласился журналист. — С волками жить — по-волчьи выть. Едем, надо же увидеть все своими глазами. А ты не боишься?
— Я же сама предложила, — обиделась Маргарет.
Ловко выведя свое «вольво» с заставленной автомашинами стоянки, Маргарет подъехала ко входу в отель, где ее уже поджидал Свен Бреман. Садясь рядом с девушкой, он заявил:
— Если ты из конкурирующей фирмы — учти, я никак не связан ни с нашей политической полицией, ни с кем иным. Я сам по себе, прошу это учесть. А вообще мой тебе совет — пока не поздно, отправляйся-ка в аэропорт и улетай из Швеции первым же рейсом.
— Не пойму я, о чем это вы говорите, — удивилась девушка.
— А Нефертити?
— Вы имеете в виду мой брелок? Ну и что? Разве нельзя его носить?
— Притворяешься или и в самом деле не понимаешь, о чем я тонкую? Ведь медальон с Нефертити на территории «Минервы-палас-отеля» приобретает особое значение. Может быть ты видела такой у одной англичанки с пятого этажа?
— Действительно видела, да и не только у нее. Объясните же, в чем дело?
— А в том, что в кармане бедолаги, разбившегося при падении с балкона, полиция обнаружила медальон с изображенном этой прекрасной египетской царицы, ты не знала? Не знала? Ну что ж, дело твое. Я не собираюсь устраивать тебе допрос. Но если ты все-таки принимаешь мой совет и решишься ехать в аэропорт — останови машину, я выйду. Подумай хорошенько, через час уже может быть слишком поздно. А так — растворишься в голубой дали. Да, кстати, ты заметила, что некоторые гости «Минервы» уже приняли такое решение и торопятся уехать?
— Да, я заметила, как бой выносил вещи одного из гостей, проживающих на пятом этаже, — подтвердила Маргарит. — Ну и что с того?
— Как знаешь, детка, — ответил журналист.
— Едем на Страндлинден! Я и в самом деле не понимаю, на что вы намекаете, — повторила девушка.
И она так сильно нажала на газ, что «король репортеров» стукнулся головой о спинку своего сиденья. К счастью, у «вольво» были удобные, мягкие подголовники.
Глава XIII
Отварной картофель
Выйдя из такси и расплатившись, капитан Выганович позвонил у двери первого же дома на улочке Фюрспансгатен и спросил выглянувшую женщину, здесь ли проживает Эрик Янссон. Не повезло, женщина оказалась одной из тех весьма немногочисленных шведок, которые не знают английского. Пришлось повторять громко и раздельно «Эрик Янссон, Эрик Янссон». Капитан рисковал, имя и фамилия — самые распространенные в Швеции, и такой мог проживать или в этом доме, или в одном из соседних. В одном только Стокгольме, если верить телефонной книге, проживает более пяти тысяч Янссонов, так что напороться на одного из них было более чем реально. Видимо, капитан и назвал первую пришедшую на ум фамилию, так как она была столь распространенной.