— Ведь доктор Джиль недавно выехал не вызов в город, ну, сами знаете, скоропостижная смерть прокурора Джонсона. Может, вызвать «скорую помощь»? Ведь они под боком, на соседней улице.
Надо же, как не везет! Еще раз выругавшись, следователь бросил:
— Вызывайте, кого хотите, только побыстрее!
«Скорая помощь», как видно, и в самом деле была близко, ибо не прошло и пяти минут, как немолодой доктор в жестко накрахмаленном белом халате уже поставил на столе лейтенанта свой черный чемоданчик.
Ему хватило одного взгляда.
— Мертв!
Тем не менее он достал из кожаного футляра металлическое зеркальце и приложил его к посиневшим губам незнакомца.
— Так оно и есть. Что произошло с бедолагой?
И доктор подозрительно оглядел присутствующих.
— Яд моментального действия, — был лаконичный ответ.
Наклонившись к мертвецу, врач осторожно втянул носом воздух.
— Во всяком случае, это не цианистый калий и ни один из ядов с характерным запахом. Абсолютно никакого запаха!
— Вскрытие покажет, какой это яд, — сказал лейтенант. И с горечью добавил: — А, может, и не покажет.
Пожав плечами, доктор стал складывать свои инструменты. Следователь обратился к дежурному полицейскому:
— Что обнаружено при задержанном?
— Автобусный билет из Тауэра, больше ничего.
Лейтенант стиснул зубы. Проклятое невезение!
Врач «скорой помощи» обернулся в дверях:
— Вами установлена личность покойника?
— То-то и оно, что нет! — сквозь сжатые зубы процедил следователь. — Не удалось установить ни имени, ни места проживания. Вот только билет на автобус. Но пока мы по нему сумеем что-либо установить, будет уже поздно. Если, конечно, удастся что-либо выяснить.
Врач потер лоб.
— Погодите-ка! Сдается мне, что я уже когда-то видел этого человека. Такое характерное лицо не забывается.
На лейтенанта словно брызнули живой водой. Он бросился к врачу и схватил его за руку:
— Доктор! Голубчик! Постарайтесь припомнить! Ну, поднапрягите вашу память! От этого может зависеть человеческая жизнь! И не одна.
— Минутку, не мешайте! — Вырвавшись из рук следователя, врач вернулся к телу незнакомца и опять внимательно вгляделся в его лицо. — В одном я твердо уверен — было это уже давно. Не найдется ли у вас, сержант, сигареты? Я в спешке не успел захватить…
Четыре руки протянули доктору четыре раскрытых портсигара. Он взял одну сигарету, не отрывая взгляда от лица покойника и, разминая ее в пальцах, не торопясь проговорил:
— Сдается мне… сдается мне, видел я его месяца два назад. Нет, пожалуй, два с половиной…
— Да не важно когда, доктор! — вырвалось у лейтенанта. — Быстрее, дорогой доктор! Быстрее! Дорога каждая секунда!
— Ну, ладно, не важно когда, вызвали меня в связи с несчастным случаем на Эдвард Стрит. Да нет, несчастье случилось не с этим, но, поднимаясь по лестнице, я встретил вот этого индейца, он вышел из квартиры на втором этаже. А мне надо было выше. Помню, поднимаясь, я еще думал — это настоящий индеец или просто какой-нибудь испанец?
— Номер дома, скорее, доктор!
— А вот этого я никогда не помню. Если все номера хранить в голове…
— Ну, вот, опять неудача! — буквально простонал следователь.
— Ну что вы так отчаиваетесь? Все эти данные ведь записаны в нашей тетради вызовов. Хотя…
Врач нерешительно посмотрел на следователя.
— Я ведь не помню ни дня, когда выезжал по тому вызову, ни фамилии пострадавшего. А на Эдвард Стрит нас вызывают частенько. Вы говорите, дело срочное?
— Дьявольски срочное! — горячо заверил лейтенант Гопкинс.
— В таком случае… — Врач выпустил кольцо дыма и закончил:
— Я не очень уверен, но, может, узнаю дом? Хотя…
Не дослушав, лейтенант уже тащил его к двери.
— А ордер на обыск? — напомнил дежурный.
Лейтенант махнул рукой.
— Сейчас не до формальностей.
Запыхавшийся врач взмолился:
— Помедленнее, пожалуйста.
Гарри Гопкинс был неумолим. Безжалостно стащив врача по ступенькам лестницы и не давая ему передохнуть, он лишь сделал попытку помочь пожилому человеку, поддерживая его под руку. И даже выразил желание взять его на руки и отнести в машину.
Видимо, врачу совсем не улыбалась такая перспектива, ибо, собрав последние силы, тот сам вприпрыжку добрался до машины.
XXVI. Обыск
На Эдвард Стрит лейтенанту пришлось притормаживать чуть ли не перед каждым домом.
— Здесь?
Врач напряженно разглядывал фасад дома и с сомнением качал головой.
— Ох, все не так просто… Видите ли, ночью все выглядит по-другому. Вроде бы у входа были две мраморные колонны…
После долгих поисков удалось наконец обнаружить дом с двумя маленькими мраморными колоннами по обе стороны входной двери.
— Ну, вот и нашли! — лейтенант Гопкинс уже открыл дверцу машины, готовясь выйти. Доктор придержал его за рукав пальто.
— Стойте! — сокрушенно вздохнул он. — Не здесь.
И в ответ на вопросительный взгляд следователя виновато пояснил:
— В этом доме живет мой портной. Теперь я вспомнил. Не сердитесь, но когда человеку приходится посещать такую прорву домов… А в том колонн не было.
— А что было?
— Если бы я знал! Давайте еще раз проедем вдоль всей улицы, может, и узнаю дом.
Ничего другого не оставалось.
— Стоп! — неожиданно крикнул врач.
Нога лейтенанта непроизвольно нажала на тормоз.
Дом, у которого остановилась машина, выглядел весьма импозантно.
— Вы уверены, что именно здесь, доктор?
Доктор отнюдь не был уверен.
— Вроде бы… Вот если бы я увидел лестницу…
Очень было нелегко попасть в дом в столь позднее время. Долго пришлось им дергать звонок, пока его назойливое бряканье не разбудило привратника.
Естественно, тот был шокирован.
— Ночью? Посторонние?
И засыпал их градом вопросов: к кому, зачем, кто они такие?
Пришлось представителю Скотленд-Ярда подсунуть ему под нос свое удостоверение. Оно произвело желаемый эффект.
Впустив ночных посетителей, еще не совсем проснувшийся привратник качая растрепанной головой долго смотрел им вслед, когда те поднимались по лестнице:
— Дожили! Такого еще не было, чтобы в нашем доме по ночам шастала полиция!
— Здесь? — опять спросил лейтенант.
Врач осмотрелся.
— Вроде, здесь, — не очень уверенно ответил он и вдруг, оживившись, уже не колеблясь, заявил:
— Здесь! Теперь я точно вспомнил. Видите этот витраж в окне лестничного пролета? Ну где еще такой встретишь!
На площадке второго этажа они остановились.
— Из какой двери он вышел?
— Вот из этой, — врач указал на солидную ореховую дверь. Никакой таблички на ней не было. — Выходил-то он отсюда, но живет ли он здесь, — не знаю.
— Попробуем узнать.
Лейтенант нажал на кнопку звонка. Никакого эффекта.
— Нет никого, — врач сделал движение, чтобы уйти. — Раз все равно завтра вы сюда придете…
Представитель Скотленд-Ярда тихо присвистнул сквозь зубы.
— До утра может многое случиться. Войти надо немедленно!
— Тогда придется попросить ключи от квартиры.
Пожав плечами, лейтенант Гопкинс вынул из кармана какой-то непонятный металлический предмет.
— Вот мои ключи.
И он преспокойнейшим образом принялся копаться в замке. Врач перепугался не на шутку.
— Но, сэр… У нас же нет ордера на обыск… То, что вы сейчас делаете, это… это…
— Самый обыкновенный взлом, — беззаботно докончил за него лейтенант. — Или превышение власти. В лучшем случае — три месяца каторги. И то, если будут учтены все смягчающие вину обстоятельства.
Говоря это, он не прекратил манипуляций с замком. Видно, что-то не получалось.
— Черт, патентованный! А вам, доктор, советую, пока не поздно, смыться отсюда. С сообщниками взломщиков суд тоже обходится сурово.
Бедный врач не знал, на что решиться. Все его существо добропорядочного гражданина горячо протестовало против беззакония, свидетелем чего он являлся в данную минуту, но с другой стороны… С другой стороны этот симпатичный молодой человек, столь увлеченный своим делом, наверняка действовал из самых лучших побуждений. Да и интересно, чем все это кончится?