Когда он говорил это, то несколько раз опускал глаза. Но Ник согласился. Он сказал:
– Я думаю, меня это не затруднит. Перед поездкой я уволился. Родственникам отзвонюсь. К тому же мне здесь нравится.
Оба слегка натянуто улыбнулись и пожали друг другу руки.
Дорогой дневник! Меня не было несколько дней, извини, мне было не до тебя. Я добрался до испанской границы, задержавшись в домике моей мечты. Познакомился с милейшей, гостеприимной семьёй Браунов, они англичане. Они живут практически в Национальном парке Стельвио, и они совершённо необыкновенные люди. Они меня накормили и пригласили какое-то время пожить у них. Я не мог его отвергнуть, сегодня моя третья ночь здесь. Эмоций столько, что выплеснуть их все сразу невозможно. Начну записывать дозами с завтрашнего дня, сегодня слишком красивое небо. Ещё здесь очень хорошая библиотека, сейчас буду читать Набокова. Здесь любят русскую еду, автопром и литературу. Ну, наверное, пока, я продолжу любоваться небом через прозрачную крышу спальни, где теперь я ночую, а после буду пить чай на кухне с книгой в руках, и слушать щелчки огня на дровах в камине.
***
Привет, дневник! Четвёртая ночь здесь, а я до сих пор кричу от восторга. Волшебное чувство успокоения и гармонии потрясает. Сегодня все вместе гуляли по лесу. Набрали немного грибов, но я нашёл куст с малиной, о котором никто не знал раньше. Я вспоминал о том, как проводил время с родителями в детстве, как это было похоже на то, что происходит сейчас. После грибного супа тянет в сон, но всё равно успею написать, как здесь приятно жить. Здесь настолько приятно жить, что…
***
…что я влюбился в это место, и на все сто понимаю, почему эти люди предпочли природу городу. Здесь царит дух независимости, дух свободы, есть только собственные радости и переживания, свои так быстро решаемые проблемы и своя жизнь. Ничего не нужно решать за других, а другим за тебя, потому что их вообще нет поблизости. Сегодня я посвятил весь день Набокову и взялся за «Процесс» Кафки, день выдался дождливым. Я люблю дождь, но в доме было куда уютнее. Настольные игры, кукольный театр Бэна и его помощника Кота и этот великолепный чай отбивают всякое желание покидать это место. Вечером смотрели фильмы Чарли Чаплина. Кстати, эта была пятая ночь здесь.
***
Привет, дружище! Сегодня, когда мы с Мэри собирали цветы на лугу и пересаживали некоторые в горшки, Мэри поделилась соображениями об обучении Бэна: они с мужем, вряд ли будут отдавать сына в школу в ранние годы. Сказала, что планируют выучить ребёнка всему самостоятельно. Меня поразило то, что она рассказывала о том, как они воспитывают Бэна, хвалясь своими особыми техниками воспитания. В её арсенале было несколько сотен сценок, посредством которых они с мужем прививали мораль и давали почву для размышления собственных поступков сыну.
– Однажды, – говорила она, – Тедди (так она называла мужа) подговорил Бэна съесть мой кусок пирога, мол, она ещё приготовит. Когда они съели мою часть, я «закатила истерику» и заперлась в трейлере, пока сын не привёл отца, чтобы успокоить меня. Я их ругала и объясняла, что нужно всегда делиться, не жадничать, как бы журила папу, который как бы сокрушался от содеянного. После этого Бэн всегда всё делил поровну и тщательно следил, чтобы никого не обделили. Он часто мне накладывает в тарелку столько, сколько съедает отец, когда накрывает на стол.
Ещё она говорила, что две самые большие ценности для Бэна – это мамина любовь (и заливалась румянцем), за которую они с Тедди постоянно борются, стараясь угодить мне всё больше, и потребность всё решать самостоятельно – его ответственность.
– Бэн растёт правильным, уверенным и целеустремлённым, а главное свободным ребёнком, – хвалилась она, – этих качеств так е хватает нынешних детям.
Такое представление о воспитании переворачивают мои идеи по этому вопросу с ног на голову, об этом стоит серьёзно подумать. Ночь шестая. Пока дневник!
***
Хэй! Восьмая ночь. Вчера мы начали строить баню, снова русскую. Она будет маленькой, судя по длине брёвен, предназначенным для неё, и жаркой, судя по материалам. Фундамент и слив мы уже подготовили.
– Раз появились лишние руки, нужно найти им задание, – пояснял Теодор.
Давно хорошо не работал, поэтому теперь она вдвойне приятнее. Кстати, есть два замечания: в трейлере, действительно, можно жить, по крайней мере, принимать душ. И второе: после тяжёлой работы великолепный гуляш Мэри вкупе с салатом Цезарь лишает всякой конкуренции другие блюда, не приготовленные мамой или Мэри, и становится совершенством. Пока!