Санса на кухне пекла оладьи. Запах был просто головокружительный.
- Похоже, нам придется сидеть без света.
- Не беда, - ответила она. – В холодильнике и так было пусто. У нас есть консервы, свечи и две пачки макарон.
Он сел за стол и смотрел на ее спину, на то, как она переворачивала маленькие оладушки, облизывала пальцы, как мука просыпалась со столешницы на пол легкой белой россыпью.
- Пахнет очень вкусно, - сказал он наконец. Санса обернулась с улыбкой, поставила перед ним дымящуюся тарелку и села напротив, положив подбородок на сцепленные руки.
- Ешь.
- А ты?
- Я не хочу. Я три умяла, пока жарила. Это вообще это вредно для фигуры.
Петир хмыкнул, отправляя в рот кусочек невероятно мягкого поджаренного сладкого теста.
- Тебе не о чем беспокоиться. Я считаю, тебе не мешало бы даже пару кило набрать.
Она запустила в него кухонным полотенцем.
Петир съел уйму оладий, пока его не затошнило, но хотелось еще. Она посматривала на него из-за чашки с чаем и все время улыбалась.
- Черт, они невероятно вкусные. Убери их, пока я не лопнул.
Она убрала, но он успел стащить еще один оладушек. У него мелькнула какая-то странная мысль, что они похожи на давно женатую пару, будто она пекла оладушки каждую субботу, а это был их дом… Ему отчего-то очень комфортно вместе с ней, хотя должно было быть наоборот.
Санса подошла к окну, где виднелся промытый дождем лес, а появившееся солнце разгоняло туман с водной глади по густым зарослям. Туман еще цеплялся белесыми лапами за верхушки кустов, прятался в низинах, но солнечный свет неустанно растворял его.
- Погода хорошая.
- Да. Так всегда после бури.
Он подошел сзади, совсем близко, и она с готовностью прижалась к нему спиной. Он сцепил руки на ее теплом животе.
- Что мы будем делать?
Это был неожиданный и хороший вопрос. Во всех смыслах. И Петир Бейлиш не знал, что ответить.
- Отец не звонил? – спросил он, и почувствовал в ту же секунду, как она напряглась.
- Нет, - Санса мягко освободилась от его рук и подошла ближе к окну. – Связи до сих пор нет.
- Иди сюда, - тихо сказал он, разворачивая ее к себе.
- Я имела в виду, чем мы сегодня займемся? Я не хотела тебя пугать, - сказала она с легкой усмешкой, кладя руки на его плечи.
- Я не испугался.
Он поцеловал ее, совершенно не думая ни о чем. Просто поцеловал, наслаждаясь вкусом ее губ, их мягкостью и податливостью. Он подумает обо всем вечером, или завтра… Но не сейчас. Сейчас он хотел быть полным, абсолютным идиотом.
- Пойдем в спальню, - прошептала она ему в рот.
- Пойдем.
И он снова покорился ей, хотя клялся себе, что не прикоснется больше к ней, что будет сдержаннее и умнее. Но все полетело в тартарары, когда она, все также загадочно улыбаясь, потерлась об него всем телом, как большая кошка.
На этот раз все было по-другому – медленно, нежно, плавно. Он понял, как она все же неопытна, хотя всеми силами пыталась скрыть это. Она смущалась, может быть из-за дневного света, пробивающегося сквозь задернутые зеленые шторы, может быть, потому что на этот раз ею не была выпита почти целая бутылка вина… Но она все еще хотела его, он мог это чувствовать.
Он медленно, долго изучал ее тело, целовал, чуть прикусывал кожу, зализывал покрасневшие следы от зубов языком, поиграл с серебряным шариком в ее пупке, потом двинулся ниже. Санса напряглась, пытаясь свести ноги, отчаянно покраснев, что вызвало в нем еще более неистовое желание. Но он помедлил, дав ей возможность решить самой… Конечно, она пустила его, и через несколько минут уже тихо стонала, вцепившись пальцами в его волосы.
- Пе-тир! – она выгнулась, прижимая его голову к себе, а потом сразу обмякла, тяжело задышав. Он хотел дать ей время прийти в себя, но она неожиданно быстро осмелела и потянула его к себе.
- Иди сюда…
- Подожди, - прошептал Петир. Он свесился с кровати, подвинул к себе лежащую на полу сумку и начал рыться в кармашке. В прошлый раз он был столь безрассуден, и все произошло так быстро, что он не успел позаботиться о нежелательных последствиях.
- Ты всегда возишь их с собой? - улыбнулась она, когда он разорвал блестящую упаковку презерватива.
- Нет. Просто завалялись в сумке, - он не соврал, потому что был уверен, что презервативы на рыбалке с Недом в этой глуши ему точно не понадобятся, и, разумеется, не брал их намеренно, но заметил две упаковки на дне кармашка, когда доставал вещи. - Наверное, остались там с прошлого отпуска.
- Ну конечно, - с легким смехом потянула Санса. – Наверное, хотел закадрить здесь какую-нибудь самочку йети? Или медведицу?
- Замолчи, - шутливо скомандовал он, поворачивая ее спиной к себе. – Самочка йети…
А потом были опять капельки пота на влажной коже, несмотря на прохладный воздух, тяжелое дыхание, стоны, наслаждение, которое он не испытывал наверное ни с кем, скрип старой кровати и ее руки, вцепившиеся в изголовье, с еле видимыми синими венками под кожей…
- Не вздумай засыпать, - сказала Санса, когда все кончилось, и они лежали, обнявшись. Ее палец осторожно скользил вдоль шрама, поглаживал, щекотал грубо сросшуюся кожу.
Петир с трудом открыл тяжелые веки.
- Интересно, если тебя не трогать, сколько часов ты можешь проспать? Вставай. Я хочу покататься на лодке.
Петир был не против поваляться в постели еще несколько часов, но конечно, послушно встал, искоса наблюдая, как она одевается. Теперь ее тело, уже такое знакомое, гибкое, не вызывало горячего прилива в голове, но само желание обладать ею никуда не делось, несмотря на то, что он был порядком вымотан. Сумасшествие какое-то.
Время давно перевалило за полдень, мягкое предвечернее солнце играло на водной глади, резало глаза. Санса надела огромные черные очки, легла на носу лодки, свешиваясь вниз и касаясь воды руками.
На берегу виднелось много поваленных после бури деревьев.
Петир бросил якорь посреди озера. Вокруг опять стояла эта звенящая тишина.
Санса управлялась удочкой не хуже Неда. Леска у нее не путалась, и закидывала она далеко и ловко. Петир восхищенно цокнул языком.
- Папа нас всегда на рыбалку брал, - пояснила она. – Ты бы видел, как он бесился, когда Арья вытаскивала рыб крупнее, чем он.
Петир тоже, наконец, поймал свою первую рыбу – довольно большую со странным зеленоватым отливом, и сразу же, следом еще одну – окуня, насколько он понял. Рыбы бесились в ведре, поднимая тучи брызг.
- Новичкам везет, - засмеялась Санса.
- Думаешь, я новичок в рыбалке? – он сам не знал, какой смысл вкладывал в эту фразу и зачем вообще это сказал.
- Разве нет?
Она смеялась, запрокинув голову. Волосы блестели в предзакатном мягком свете. Ему вдруг нестерпимо захотелось сказать что-то, что могло выразить его восхищение ею, но вырвалось только банальное:
- Ты очень красивая.
Она вдруг бросила удочку на дно лодки и шагнула к нему.
- Правда?
- Правда. Ты меня с ума сводишь.
- Значит, мы квиты, - прошептала она, усаживаясь на его колени…
Голова кружилась слегка от высокого бездонного неба, от покачивания лодки на легких волнах, от ее запаха.
Когда они вернулись, уставшие и голодные, солнце уже клонилось к закату.
Санса что-то хлопотала на кухне, а он принялся чистить рыбу на пристани, и, наконец, появилось время, чтобы подумать надо всем, хоть думать он совсем отвык за эти два безумных дня.
Он думал, что делать дальше, и что делать с Недом… и с ней. Она ничего не спрашивала и не спросит. И, конечно, она ничего не ждала. Он видел такой выжидательный взгляд в глазах других женщин, но Санса Старк ничего от него не требовала, даже молча, даже про себя.