— Иди, — приказала она внучке. — Оставь меня одну и завтра не попадайся мне на глаза. А вечером приходи в то же время, что и сегодня.
Испуганная Ксавера тотчас же ушла к себе.
2
На другой день вечером Ксавера сидела за мраморным столиком подле кровати своей бабушки, глядя на нее с тем же вниманием, как и вчера, когда та выкладывала перед ней содержимое обтянутой пурпуром шкатулки. Но сегодня это внимание было менее приятно бабушке, уже в который раз делавшей рукой такой жест, словно ей хотелось отогнать от себя неприятную мысль. А поскольку Ксавера не понимала, что означает сей жест, и, не обращая на него внимания, не отрывала от нее своих вопрошающих глаз, пани Неповольная начала рассказывать, однако с такой торопливостью, будто хотела как можно быстрее покончить с этой неприятной для нее задачей.
— Тебе уже известно, что я вышла замуж еще ребенком, без любви, по принуждению и, овдовев, горевала только по обязанности. После смерти мужа многие добивались моей руки, однако с меня уже довольно было горького опыта, а мой ум настолько закалился в несчастьях, что я возвысилась над мирской суетой и думала лишь о том, как лучше прославить господа бога. Молитва, исповедь — все мне казалось мало, тогда я посвятила себя украшению храмов и стала собирать с этой целью пожертвования среди близких мне по духу именитых дам. Следуя совету отца Иннокентия, духовника, рекомендованного мне в свое время настоятелем ближайшей обители досточтимых отцов, мы объединились в постоянно действующее общество — тайное, ибо император Иосиф запретил все подобные учреждения и терпел из них только одно, именовавшееся «Деятельная любовь к ближнему». Мы назвали свое общество Обществом пресвятого сердца Иисуса; вскоре я была избрана председательницей. С чувством гордости могу утверждать, что все улучшения в обстановке пражских церквей за последние десять лет — прежде всего и больше всего дело моих рук, предпринятое по моему почину и при моем участии. Взять, к примеру, престол Христа-младенца у кармелитов на Малой Стране. Никогда он не был бы так красиво и богато украшен, если бы не я. Гардероб святого изваяния состоит ныне из таких прекрасных вещей, что, по словам многих иностранцев, все именитые немецкие князья, вместе взятые, не владеют столькими драгоценностями.
— Вы позаботились прежде всего об этом храме, разумеется, потому, что он посвящен деве Марии-победительнице, которая в битве при Белой горе рассеяла войска еретиков! — вмешалась Ксавера.
— А как же иначе! — с самодовольным видом согласилась пани Неповольная. — Мне приятно, что ты сразу это поняла. Однако тебе следует знать также, что моя привязанность к святой церкви, открытое уважение к ее служителям и все направление моей деятельности доставили мне немало огорчений.
— Отчего же, милая бабушка? — с сочувствием спросила Ксавера и нежно погладила ее руку.
— Все это только настроило против меня богохульников, которые и без того в изобилии рождаются у нас, а тогда, ощущая поддержку императора Иосифа, в особенности задирали носы и вообще всячески заявляли о себе. Многие из них ненавидели меня и преследовали как сторонницу старых истин, твердо противостоящую ненужным нововведениям, и только искали случая, как бы отомстить мне, припугнуть меня и обезоружить. В стремлении к своей цели они не брезговали никакими средствами, о чем ты сейчас услышишь. На их сторону встали все претенденты на мою руку, которым я отказала, все мерзкие бабы, ненавидевшие меня за неоспоримые мои добродетели. И вот наконец брак твоей матери явился тем самым случаем, которого они ждали с нетерпением.