Они все еще целуются, когда на парковку въезжает машина и останавливается у черного входа.
— Черт, — Ева отпрыгивает назад, вырываясь из цепких объятий Райана. — Кто это? Нас наверняка видели! — Она трет губы.
— Не видели. — Райан смотрит на синюю машину. — Это Стейси, приехала подготовить бар к вечеру. У нее очки толщиной в сантиметр. Она вообще слепая, особенно если судить по тому, в каком состоянии остается бар, когда она уходит.
Ева хлопает Райана по руке:
— Не издевайся над ней.
— Да я не издеваюсь, — смеется он, — по правде говоря, это она надо мной издевается.
— А если она все-таки видела нас?
— Не волнуйся, все хорошо. — Он быстро гладит ее плечо. — Боже, я так хочу целоваться с тобой! Ты моя мягкая булочка!
Она притворно шлепает его:
— Сколько раз я тебя просила не называть меня так!
Стейси хрустит гравием по направлению к ним.
— Приветики! — кричит она и сверкает в сторону Райана самой широкой своей улыбкой.
— Привет, Стейс, — отвечает он и притворноделово говорит Еве: — Значит, в субботу примерно в полдень я доставлю ваш заказ.
— Да, благодарю вас.
— И давайте все-таки назначим дату встречи на следующей неделе. Нам надо будет обсудить остальные дела, — добавляет он, подмигивая.
По дороге на урок фортепиано она включает радио чуть громче, заглушая бормотание девочек, и наконец-то предается мечтаниям о Райане, которые отгоняла от себя весь день.
Все началось довольно безобидно на школьном летнем празднике. Она приехала как раз к своему дежурству у барбекю. И тут увидела его — нового управляющего пабом «У моста» с дымящимися щипцами в руках.
— Я Ева. Приятно познакомиться. Вы ведь здесь без детей?
— Без детей, без жены. По крайней мере, уже без жены. Она недавно бросила меня. — Он пожал ее протянутую руку: — Я Райан.
— Ой, простите, я не хотела…
— Мы сегодня спонсоры барбекю, — он показал ей на свой фирменный фартук с логотипом паба.
Ева отошла подальше, чтоб рассмотреть его.
— О, это очень щедро с вашей стороны.
— Нужен настоящий австралиец, чтоб научить англичанина устраивать настоящее барбекю, — он улыбнулся ей, — а кроме того, это укрепляет наши отношения с местными. Я придерживаюсь идеи, что ты получаешь ровно то, что отдаешь. Особенно на подобных мероприятиях.
— Тогда подвинься. Я буду помогать тебе в течение этого часа.
Воздух вокруг них был жарким, липким, воняло жиром и жареным мясом, волосы Евы намокли и висели сосульками, по спине бежали ручейки пота. Но Райан был неутомим и весел, и вскоре они придумали, как разделить обязанности. Райан переворачивал котлеты для бургеров и сосиски, а Ева принимала заказы, намазывала булочки маслом и наливала лимонад жаждущим. В какой-то момент она даже обнаружила, что ей все это очень нравится. Райан был неизменно радостен.
— Мы с тобой отличная команда! — воскликнул он, увидев, как она шлепает пластинки сыра на котлеты для бургеров.
— А то! — ответила она, улыбаясь.
— И булочки хорошие, — добавил он многозначительно.
Ева одновременно засмеялась и нахмурилась.
Пару раз их руки случайно встретились — над салфетками, над бутылками с соусом, а когда у них забрали последний хот-дог и в баллоне закончился газ, Райан вынул из холодильника две бутылочки пива.
— Мы это заслужили, — сказал он, чокаясь с Евой, и вдруг протянул руку и провел пальцем по ее щеке. — Горчица, — улыбнулся он, облизнув палец.
— Ой, — Ева залилась краской и вдруг увидела свой заляпанный жиром фартук. — Я, кажется, жутко выгляжу.
— Ничуть, — ответил он. — Ты прекрасна.
Всего одно прикосновение. Всего один комплимент. Но этого хватило. Внезапно огромная волна желания — почти цунами — захлестнула ее целиком. Она спешно отвернулась и начала завязывать мусорные мешки и протирать столы. Всю жизнь Ева старалась избегать людей, похожих на Райана Филдса, — полных сил, энергии и уверенности в себе. Таких называют «душа компании». И еще она знала, что все его слова не значат ничего. Он просто флиртует.
Вечером Ева, стоя перед зеркалом в ванной, изучала свое отражение. Нос обгорел на солнце. Под глазами залегли тени и гусиные лапки. Она втянула щеки, повернулась боком и втянула живот. «Ты прекрасна». Он сказал это прямо, с неподражаемым австралийским акцентом. Где он в ней это нашел, совсем непонятно! Она попыталась представить, но так и не смогла. Еще как прекрасна в этих бесформенных джинсах, с отросшими корнями и на добрый десяток лет старше. С мужем и детьми. И каждая ее черточка кричала об этом: золотое кольцо на безымянном пальце, лишние килограммы на теле. Она никогда не была ни особенной, ни великолепной.