Такси собрало все пробки. Утро не ладилось. Голова болела. Разгон нервной системы был как у гоночного болида. Юсиф начал переживать, что опоздает на самолёт. Протягивая посадочный талон последним, он выдохнул. И спокойно уснул, поднявшись ввысь. Ему опять снилось море. Синее глубокое море. Море, которое всё забывает, отпускает, обнуляет, заливает густой водой, давая возможность начать жизнь заново, с облегчением. Можно ли потерять то, что строил полтора десятка лет? Наверное, можно, если от этого всем будет лучше. Нельзя жить в черновике. Нельзя. Это не нужно никому. Ни Лике. Ни детям, наблюдающим за отчуждённостью родителей. Ни ему самому.
Море плескалось. Властно, ритмично, степенно. Во сне Юсифа было точно его родное Каспийское море. Море, которое он видел с детства. Оно выслушивало его юношеские мысли и философские суждения, подслушивало первые любовные признания, напоминало о родителях, которых у Юсифа больше не было. Море, которое всегда напоминало о вечном. И по сравнению с ним, всё мельчало и теряло значение. Море. Каспийское море. Синяя вечность. Ему снова снилось море. Он плыл упорно, не сбавляя темпа, не думая ни о чём. Только о море, которое точно его спасёт. Оно всё исправит. Вода чувствовалась каждой частичкой тела. Волны поднимали его, но не топили, не сламывали. Они поддерживали его. Эта поддержка Каспия на уровне глубоких мыслей, подсознания говорила ему: «Всё станет лучше. Всё, точно, к лучшему. И это лучшее наступит завтра».
Самолёт приземлился вовремя. Вугар радостно махал ему рукой. Хорошо, что есть друзья. Их душевность и внимание спасают в трудных жизненных ситуациях. Обнявшись по-приятельски, они сели в машину.
– Обедать? – без лишних слов спросил Вугар.
– Да, я уже успел проголодаться. В самолёте заснул, не перекусил. Как сам?
– Как всегда, много работы и забот. Но я счастлив, что ты приехал. Хотя бы немного переключусь.
У Вугара был серьёзный мебельный бизнес. Собственные заводы в турецкой Бурсе и Китае, сеть магазинов в Азербайджане. Они дружили с ним с детства. Знали сильные и слабые стороны друг друга. Вугар был примерным семьянином: у него были двое сыновей и дочь, жена Наргиз – чудесная, симпатичная, гостеприимная брюнетка. В целом, его жизнь складывалась удачно и счастливо. Но Вугар, как человек вспыльчивый и импульсивный, всегда был чем-то недоволен.
– Вот, смотри, организовали сегодня велопробег. Понимаешь, велопробег в центре города. Перекрыли движение. И мы теперь будем стоять в пробке.
– Ладно тебе, не горячись. Ничего страшного. Поболтаем в машине. Столько времени не виделись.
– Нет, я не могу. Надо как-то учитывать интересы людей.
– Слушай, хорошее дело. Целое событие – велопробег. Пропаганда здорового образа жизни опять же. А то молодёжь дымит без передышки. В Москве уже столько не курят.
– Да, вот я никак не брошу, – Вугар тяжело вздохнул, – хотя в мои годы пора задуматься о здоровье.
– Я бросил. Компенсирую вином. Хорошим бокалом прекрасного красного.
– Тоже вариант. Как Лика? – Вугар перешёл на другую тему.
– Лика собрала вещи и ушла.
– Как ушла? Куда? – Вугар удивлённо посмотрел на Юсифа.
– От меня ушла. Вроде просто, а не к кому-то. Сказала, что устала от наших отношений. От моего поведения. Забрала детей и пока решила пожить в Италии.
– Ничего себе, – цокая языком, произнёс Вугар. – И как ты?
– Я? Уже нормально. Было не очень. Но всё равно весьма тоскливо. Да, ты знаешь, я вёл себя не всегда верно. Да, я порой обижал Лику. Но мы же семья. Милана, Анар… Я пока с трудом представляю, как мне жить дальше.
– Обалдеть. С ума сойти. Ты и Лика… Может, вернётся, – Вугар с надеждой посмотрел в глаза Юсифа.
– Думаю, нет, если быть честным. В последнее время было не очень. Тяжело, нервно. И после последних размышлений я думаю, может, это и к лучшему. Любовь была. Да. Но сейчас уже больше привычка. И Лике не хочется так жить. Да и мне, наверное, тоже. Дети со временем поймут нас.
– Не знаю… Мы здесь ещё смотрим по-другому. Хотя всё реже можно спасти семью в желании развестись. Даже молодые стали разводиться. Родители разговаривают, убеждают. Но женщины стали другими. Как раньше они уже не закрывают глаза на измену. Жёны хотят, чтобы они были на равных с мужем. А наш восточный мужчина не всегда так может. Конфликт. Вырисовывается нерешаемый конфликт.
– Ты знаешь, Вугар, я Лике всегда давал свободу. Уважал её решения, работу, интересы.
– Да, но и сам при этом злоупотреблял свободой, – Вугар произнёс это с осуждением. Он был явно огорчён разводом.