– Захлопнись, – проворчал он по-русски и, отстранив ее руку с зажатой в ней трубкой, попытался встать. Все тело болело, как после хорошей драки, или как после падения с мотоцикла. Как-то он ехал пьяный и так приложился, думал, что все – конец. Потом неделю ни вздохнуть, ни пошевелиться нормально не мог. Женщина начала кричать еще громче, пытаясь что-то втолковать ему.
– Да отвяжись, ты! Чего пристала-то? Живой я, и никакие трубки твои мне на х… не нужны, хорош верещать, – огрызнулся он.
Поняв, что ничего не добьется, женщина торопливо вышла. Он встал и тут же ощутил резкую боль в ноге. Он посмотрел вниз. Из под белой бесформенной распашонки до колен, похожей на женскую ночнушку, выглядывали голые ноги, одна из них была забинтована. «Ох…ть!» – прокомментировал он собственный наряд и бравый вид в целом. Он пошевелил ступней. Ступня двигалась, значит не перелом. Одна рука тоже была забинтована. «Ничего я так искупался!» Он вспомнил, что произошло. Воспоминание было не приятное. Холодная, темная, крутящаяся вода, увлекающая за собой, и невозможность дышать. И сознание того, что сейчас твоя жизнь закончится. Финита ля комедия. По твоей же собственной глупости. Северцев проковылял к окну. За спиной раздались шаги, судя по звуку, уже двух человек.
Медсестра привела доктора. Она кивнула в сторону Северцева. «Настучала, зараза», – ухмыльнулся он.
– Мне нужно Вас осмотреть. Прошу, вернитесь в постель, – сказал доктор.
– Да, я нормально себя чувствую, – буркнул Северцев.
– Прошу, – повторил доктор, показывая на больничную койку.
– Да е… вашу мать. Теперь залечат, – хромая к кровати, огрызнулся непокорный пациент.
– Думаю, что еще день-два полежите и поедете домой, – закончив осмотр, сказал врач.
– Да какого… я здесь день-два буду делать? – рявкнул Северцев. В гробу он видал эту больницу. – Давайте, выписывайте меня! – потребовал он. Медсестра страдальчески закатила глаза.
– Вы два дня не приходили в себя. Вам на ногу наложили восемь швов. Нужно еще понаблюдать за вами, провести обследования… – попытался воззвать к благоразумию пациента врач. Он не понимал и половины из того, что говорит больной, потому что тот то и дело вставлял в речь слова на незнакомом языке. Иностранец. Но то, что этот человек собирается покинуть больницу, врач понял. И судя по его поведению, он запросто может устроить скандал, а может и вовсе разнести тут все – это доктор тоже понял. Такие пациенты порой попадались, с ними хлопот не оберешься. Доктор вздохнул.
– Мне телефон нужен, где он? – смерив недобрым взглядом нервную медсестру и заодно и врача, сказал Северцев.
– Где его телефон? – обратился врач к медсестре. Она снова быстро-быстро затараторила.
– Я ничего не понимаю, что эта сорока трещит, – сказал Северцев. – Она слишком быстро говорит. Я еще не так хорошо знаю греческий. Что она сказала?
Врач развел руками.
– Сестра говорит, что, когда вас привезли, телефона у Вас не было. Возможно, Ваши друзья принесут его, когда приедут вас навестить.
– На х… друзей, и навестить тоже. Выписывай меня. Мне домой нужно! – Северцев угрожающе начал надвигаться на врача. Тот махнул рукой. Только психов ему тут не хватало, пусть катится. Всем спокойнее будет. Счет за лечение оплачен, а дальше пусть сам о себе заботится, не маленький. Если не умеет себя вести и не понимает, что со здоровьем шутки плохи, так это его трудности. Спустя полчаса, Игорь Северцев покинул здание больницы. Теперь нужно было добраться до дома. Денег у него при себе не было, но он пообещал одному из рыбаков хорошо заплатить, если он довезет его до соседнего острова.
– Приедем, расплачусь. Не переживай, отец, не обману.
Старик кивнул и посеменил к своей лодке. Северцев, прихрамывая, пошел за ним.
Глава 5
4 года назад.