За все время проживания на острове он купался всего несколько раз. А сейчас захотелось поплавать. Может, смыть с себя волнение и тревогу. Очистить душу и тело от ненужных переживаний, от обманутых ожиданий и несбыточных надежд. Он быстро скинул одежду и зашел в воду по пояс. Тело обожгло холодом. Даже сердце, в первый момент, замерло, и дыхание перехватило. Он прошел еще немного вперед и поплыл. Тело радостно отзывалось на прикосновение воды, на энергичные быстрые движения. Он доплыл до самого выхода из бухточки в открытое море. Чувствуя какую-то необъяснимую радость, он быстро плыл вперед, делая мощные гребки. Он хотел перевернуться на спину и просто полежать на воде, наслаждаясь покоем и умиротворением, но неожиданно почувствовал, как будто сильные, цепкие руки ухватили его и поволокли за собой, в сторону от выхода из бухты. А потом начали тянуть под воду, в темную глубину. Он яростно заработал руками и ногами, но беспокойные волны несли его, не отпуская, со все возрастающей силой. Потом его закрутило, и накрыло с головой набежавшей волной. Едва он вынырнул на поверхность и глотнул воздуха, как его снова накрыла еще одна волна. Открыв глаза под водой, он увидел свет где-то над собой, а потом свет погас. Спустя несколько секунд свет снова появился, но уже не сверху, а сбоку. Его крутило под водой. Он даже не мог вынырнуть, чтобы глотнуть воздуха. Он уже не мог понять, где находится поверхность, куда нужно плыть, чтобы попытаться сделать спасительный вдох. В конце концов, он вновь оказался на поверхности, выпучив глаза, задыхаясь, он жадно хватал воздух ртом. Он хотел осмотреться, в какую сторону нужно плыть, но тут его снова подхватил мощный поток воды, а затем он почувствовал, как его тело со всей силы врезалось в твердую шершавую поверхность, он только успел откинуть назад голову, как его снова ударило о камни с еще большей силой. Он больше не видел неба, не видел волн. Он погружался в темноту и, наконец, она полностью поглотила его.
Уже давно прошло время обеда. Разобиженная Элени накрыла на стол и ушла на второй этаж убираться. Ничего, не принц. Сам себя обслужит. Протерев пыль и пропылесосив все комнаты, Элени спустилась вниз и с независимым гордым видом, вошла в столовую убрать посуду после обеда. Обед стоял на столе не тронутый.
– Совсем с ума сошел! – проворчала служанка. – Вот, что прикажешь делать? Сейчас уберу, так он явится через пять минут и скажет: «Накрывай на стол. Есть хочу».
Она покачала головой и пошла на кухню. Кипя негодованием, она уселась чистить медные кастрюли. Оттерев одну кастрюлю до зеркального блеска, она в сердцах шваркнула ее на стол.
– Такос! – гаркнула гречанка в кухонное окно. – Такос!
Из гаража, вытирая запачканные машинным маслом руки, вышел ее сын.
– Что? Кричишь, как будто пожар! Что случилось?
– Чем ты занимаешься?!
– Хозяин просил посмотреть машину. Что случилось-то?
– Иди, сходи, поищи хозяина. Он с утра ушел, без завтрака. Сказал, что пойдет на берег. Время третий час, а его нет.
Такос пожал широченными плечами.
– Может, он пошел в деревню.
Элени уперла руки в бока.
– Ты еще припираться со мной будешь? Иди, ищи, сказала. Ничего с тобой не случится, если ты и до деревни прогуляешься. Мужчины! И не вздумай там пить!
Такос наскоро умылся и пошел по направлению к скалам, туда, где был спуск к берегу. Если мать, что вбила в голову, так спорить бесполезно. Проще и впрямь сходить.
– Что случилось?! – в ужасе закричала Элени. К дому, пошатываясь под тяжелой ношей, подходил Такос. Он нес на своих плечах безжизненное, неподвижное тело хозяина, придерживая его спереди за безвольно болтающиеся руки.
– Матерь божья! Отсохни мой язык! Я пожелала, когда он уходил, что бы он провалился! Боже, что я натворила?! – запричитала, заливаясь слезами, Элени. – Что случилось? Такос?
– Я нашел его на берегу. Видимо, он пошел купаться, и его бросило на скалы, а потом вынесло на берег, – бережно опуская тело на диван в гостиной, тяжело отдуваясь, сказал Такос.
– Матерь божья! Да разве же можно плавать в этой проклятой бухте? Все же знают, что там такое течение, что и лодку разобьет и человека погубит, – рыдая, причитала Элени. – Не стой столбом! Подгони машину к крыльцу. Нужно везти его в деревню.
Глава 4
Ольга опустила кисть в воду и взглянула на картину. Выходило не очень. Без души. Картина казалась плоской, безжизненной. Заказчик хотел уходящую вдаль дорогу и, бредущего по ней, путника. Но путник не шел, а как будто прилип к дороге, петляющей через бескрайние поля. Просто безликая фигурка, не дающая воображению пищи – кто он, что чувствует, о чем думает, куда направляется и зачем. Небо было просто, закрашенным голубым цветом, участком холста, а не уходящим ввысь, бесконечным, бескрайним пространством. Мысли были о другом, и картина ясно давала понять, что художник не вложил в нее душу и собственные чувства, а просто нарисовал, как его учили в художественной академии. Качественная мазня, не способная тронуть, заставить задуматься, слиться с картиной и прочувствовать, прожить ее сюжет самому. Ольга не могла сосредоточиться на работе. Она покосилась на телефон. Нужно просто позвонить. Она ведь решила, что позвонит еще раз. А, что потом? Этого она не знала. А с другой стороны, разве хоть кто-то знает наверняка, что будет потом? Что будет через год, через день, через один миг? Кто может похвастаться точным знанием, что его ждет?