Я до сих пор чувствую себя выбитой из колеи. Но я могу понять, почему она не сказала мне. Я пытаюсь быть объективной.
Как ни странно, но я испытываю от этого что-то вроде счастья. Мне кажется, у меня появился отец.
Он замечательно относится ко мне и Кенни. Френки Кэрш тоже замечательный. Он прошел через множество неприятностей из-за миссис Феррис. Но мне не хочется сейчас писать о грустном. Френки сделал Кенни менеджером и дал ему хороший оклад. Я тоже буду работать, помогать ему. Биг Бен купил нам очень красивый дом в Хамптон Бэйз в качестве свадебного подарка! Я договорилась перейти в Саутгемптонский колледж — значит, я закончу школу! Мама счастлива. Я знаю, она думает, что я повторяю ее ошибки, что еще молода и прочее. Но Кенни такой удивительный! Я никогда не была так счастлива.
Трудно только из-за доктора Джеймсона. Биг Бен и Дженни объяснили мне, что произошло. Они все приехали в дом на побережье, там образовался настоящий лагерь. Мэтч, Джой Риверс и, конечно, Харты. Биг Бен остался с моей мамой. Дом предложен на продажу, и какой-то японский миллиардер заинтересовался им. Миссис Коуэн выходит из клиники на следующей неделе, она сняла другой дом, в Вотр Милл. В общем, мне кажется, что волшебные сказки кончились.
Биг Бен сказал маме, что самое тяжелое было объясниться с Дженни. Конечно, у бедной женщины действительно куча забот, а тут она еще узнает, что ее отец влюблен в мою мать (ее ровесницу!). В конце концов он рассказал ей все. Мать говорила, что держалась Дженни очень хорошо, была очень любезна. Мне надо что-нибудь сделать для нее.
Между прочим, я помогала, как могла. И Мэтч тоже: она делала массажи доктору Джеймсону, кажется, они помогают циркуляции крови.
Оуэн свихнулся на своем медицинском миссионерстве. Его комната полна книг. Одну из них он читает с утра до вечера, делая Дженни постоянно замечания по поводу ухода за больным. Это так утомительно!
Шли разговоры, не попробовать ли химиотерапию, но сделали несколько анализов и решили, что не нужно. Грустно, что говорить. Я была там в тот день, когда его врач пришел сказать ему о невозможности проводить курс химиотерапии. Доктор Джеймсон смиренно принял это известие, но Оуэн так расстроился — стал разыскивать всякие книги, читал отцу о разных чудесных исцелениях, а потом не выдержал — и разрыдался. Мы тоже стояли все и плакали.
Бедный Луи! Он так мал, чтобы переносить все это. Однажды ночью он подошел к постели доктора Джеймсона, прижался к Донни и не захотел уходить. С тех пор он спит там каждую ночь.
После случая с миссис Феррис, когда Дженни забрала Донни, постепенно все они переселились в маленький дом Джеймсонов. Теперь они все ночуют там, на кушетках, взятых из спален. Я думаю, это приятно доктору Джеймсону, только ему все хуже. Он совсем похудел и пожелтел, даже глаза. Оуэн сказал, что это желтуха, которая развилась из-за рака печени.
Оуэн постоянно дает отцу бесчисленные укрепляющие напитки и травяные чаи, но в бедного доктора Джеймсона ничего уже не лезет. Теперь ему почти все время дают обезболивающее.
Дженни похожа на миссис Главную Сиделку. Она все взяла на себя. Спит плохо. Я бы сказала, она совсем измождена, но никогда не признается в этом. У нее есть приходящая сиделка, но доктору Джеймсону она не очень нравится. Я думаю, ему не хватает Фритци. Она была такой заботливой. Он был увереннее, когда она была рядом.
Гарри и Джина тоже выше всех похвал. Гарри вместе с Донни смотрят телевизор и осмеивают все телешоу. Гарри всегда смешно комментирует высказывания Джеральдо и Опра, и это развлекает доктора Джеймсона. Вчера я была там, когда Гарри как раз занимался этим. «Анорексические, транссексуальные, хасидские дети и их матери — сюжет завтрашней передачи Джеральдо!»
Самое трудное, когда Луи часами сидит у доктора Джеймсона, засыпая его вопросами. Доктор Джеймсон всегда старается отвечать ему мягко. Он никогда не проявляет нетерпения, даже если очень утомляется. «Ты отправишься туда, где моя мама? А как выглядит рак?» — и так далее, и так далее.
Ну, вот так. Вот что сейчас у нас происходит. Мэтч сказала мне, что когда-то у нее была такая клиентка. Когда она впервые пришла обслужить ее, та была одета в длинное норковое манто — а дело происходило в июле. В нем она со своими светлыми длинными волосами и в темных очках походила на кинозвезду.