Он рассмеялся. Она говорила непонятно, но он понял все.
— Да, я понял.
Она завела мотор и они поехали дальше. Глаза его слипались. Луи не хотел показывать ей, что устал. Тогда она отправит его, как маленького, на заднее сиденье.
— Эй, Лу! Ты не спишь?
Он мотнул головой, пытаясь прогнать сон.
— Не-а.
Он чувствовал, что снова расплачется. Они почти дома. Что, если… Он тяжело вздохнул и поспешно прикрыл глаза.
— Ты в порядке? Мы подъезжаем к дому.
Он кивнул.
— В порядке. Иногда я… Я боюсь… Нет, ничего.
Она улыбнулась.
— Ты боишься, что приедешь домой, а доктора Джеймсона уже нет, так?
Он так широко открыл глаза, что они засверкали в темноте.
— Как ты можешь это знать? Я никогда никому не говорил…
— Я могу рассказать тебе твои мысли — я ведьма. — Она повернулась и коснулась его руки. — Как я догадалась? Наверное, потому, что я тоже сирота, малыш. Может быть, мы, сироты, самые чувствительные натуры по отношению к тем, кого любим, а они нас оставляют. Умирают или просто бросают. Может быть, то часть нашей сиротской веры или что-то в этом духе… Я помню, когда умерла моя мать. Я была меньше тебя, но ненавидела ходить в школу, магазин, церковь, куда угодно. Я не могла вынести мысли, что она уходит, а я остаюсь — уходит без меня. Вот как я догадалась о чем ты думаешь!
Луи прижался к ней.
— Все именно так, — сказал он и положил ей голову на плечо, чувствуя себя менее одиноким.
ГЛАВА 10
На север от главной дороги на Саг-Тепик, у заброшенной безымянной дороги, что соединяет залив с побережьем, собственно Хамптон и Саг-Харбор, стоит обветшалое здание придорожного бара, называемого «У Нелли». Здесь не бывает много посетителей, его знают только местные жители и старожилы.
Для большинства это просто бар. Для других это «Охотничий бар», потому что он популярен у сильных вооруженных мужчин, которые останавливают здесь свои машины, нагруженные походными принадлежностями, а в сезон — окровавленной тушей оленя или сумкой, полной подстреленных уток.
Это подходящее место для людей, которые хотят напиться, и для тех, кто хочет выпить и выговориться, но не для тех, кто этого не любит.
В глубине бара есть бильярдный стол, игральный и музыкальный автоматы. Часто поздно вечером посетители играют и танцуют. Есть еще и патефон. Нелли, высокая, крепкая владелица бара и официантка, заводит его, когда отдыхает, и дает поклонникам музыки послушать старые диски.
Френки Кэрш любил ходить сюда.
— Привет, Френки! Давно не виделись! — приветствовала его Нелли, когда он появился после долгого отсутствия.
Бар обслуживал одиноких, заброшенных людей. Он никогда не менялся и всегда был рад твоему возвращению.
Старая, всегда пьяная женщина, известная как Мышь, улыбнулась ему и прикоснулась к полям своей широкой соломенной шляпы.
— Эй, Френки! Твой старик был здесь вчера вечером.
Френки улыбнулся.
— Что ж, хорошо. Рад слышать, что он еще выпивает здесь. Я боялся, что он начинает сдавать.
Мышь отпила хороший глоток мартини.
— Нет, только не он. Он всегда находит деньги. Даже приглашал меня танцевать…
Френки сел в глубине бара и заказал пиво. Он с трудом удержал дрожь в руке, поднося кружку ко рту. На душе было тяжело.
Он сидел один, пытаясь успокоиться. Вокруг него велись разговоры… Он заказал еще пива и бурбон.
— Ты заметила, каким образом эти новые отдыхающие пытаются обращаться с тобой? — спрашивал молодой парень, работавший в магазине «Харвар», огромную крашеную блондинку Розу, которая была хозяйкой маленького магазинчика и подрабатывала еще тем, что делала маникюр.
— Нет, у меня не было новичков, — Роза помешивала свой дайкири вишневой веточкой.
— Мне это не нравится. Они хотят, чтобы я узнавал их не потому, что стремятся познакомиться со мной, а потому, чтобы не казаться здесь чужаками.
Роза коснулась его руки.
— Может быть, они просто пытаются быть дружелюбнее. Не надо придираться…
— В прежние времена было не так. Даже знаменитые писатели смотрели мне в глаза, знали меня по имени. Спрашивали у меня совета по поводу их дел.
— Да. Тогда было лучше. Одна женщина из журнала на прошлой неделе сказала, что слышала о том, что я делала маникюр Трумену Капоте, и просила меня рассказать о нем. Рассказать какую-нибудь грязь, я думаю. Я ответила: «На самом деле я делала мистеру Капоте педикюр. Я обрабатывала ему пальцы ног за два дня до того, как он уехал в Лос-Анджелес и умер. Он всегда был джентльменом». Мне кажется, я совсем не похожа на сплетницу…