«В моей жизни была лишь одна лестница. И довольно с меня! — сказал про себя Джефф. — Вот только истории с летальным исходом на лестнице мне еще и не хватало».
И он снова вспомнил разгневанную и все же очаровательную Пенни Линн на лестнице отеля «Сент-Чарльз», он понимал, что давно уже должен был выкинуть эту глупую историю из памяти. Ну кто бы мог подумать, что нелепая случайность вызовет столь долгую и неоправданную размолвку! А глупая история не забывалась. Правда, теперь, после стольких лет, она стала нежным воспоминанием, окрашенным ностальгией. Когда он доберется до Нового Орлеана, он не будет избегать встречи с Пенни. И хватит уже нелепостей! На этот раз все будет по-другому.
Размышляя таким образом, Джефф поднялся в свою каюту и прикрыл за собой дверь. Маленькая кабинка, где размещались туалет и душ, была в дальнем углу левой переборки, отделявшей каюту номер 340 от каюты номер 339. Он не стал включать свет — солнце освещало каюту через иллюминатор — и решительно двинулся в это узкое пространство, нащупал полочку и часы, и в тот момент, когда он уже собирался уйти, вдруг кто-то включил душ! Он увидел желтую резиновую купальную шапочку, живые серо-голубые глаза и обнаженное женское тело! Мгновение Джефф и девушка ошарашенно смотрели друг на друга, после чего удивленное всхлипывание перешло в отчаянный крик, занавес в душе был резко задернут, а кран выключен.
Как ошпаренный выскочив из душа, Джефф прикрыл дверь. Он испытал настоящий шок, но нельзя позволять сбить себя с толку. Он наклонился к закрытой двери.
— На этот раз, Пенни, — почти спокойно сказал он, — даже твои родители не смогут обвинить меня. Теперь все выглядит несколько иначе, не правда ли?
Глава 5
Пенни долго медлила, прежде чем ответить. Когда Джефф услышал ее мягкий голос, в нем было куда меньше возмущения, чем он мог ожидать; Пенни говорила, растерянно заикаясь:
— Вы… ты не знал, что я здесь? Разве ты не заметил стул рядом с одной из кроватей?
Она имела в виду, что на спинке одного из двух стульев висел светло-коричневый полотняный жакет, юбка из той же ткани, оранжевый кашемировый свитер и белая шелковая комбинация. На сиденье были аккуратно сложены чулки цвета загара, пояс с подвязками, а под стулом стояли коричневые туфельки. На кровати лежала очень маленькая сумочка мягкой кожи; она была открыта, и из нее высыпались разные женские мелочи. Джефф снова обратился к двери душевой:
— Не было времени что-то замечать, Пенни. Хотя могу ли я сделать одно предположение? Если бы тебе пришлось принимать душ в чьей-то чужой каюте, ты должна была бы закрыть дверь ванной на задвижку или, по крайней мере, задернуть занавеску душа.
— В чьей-то чужой… — От изумления Пенни чуть не задохнулась. — Но это моя каюта! Я делю ее с Сереной!
— Это тебе Серена сказала?
— В-вообще-то я не видела ее. Я думала, она в-встретит меня… Она звонила по междугородному, когда я была в Луисвилле.
— В Луисвилле?
— Это мой родной город! Я там родилась. А ты не знал этого?
— Я знал, что твоя семья прибыла в Новый Орлеан из Кентукки, но не знал точно откуда. Так что тебе сказала Серена?
— Когда она звонила, место еще не было заказано. Но она сказала, что это большая каюта на корме прогулочной палубы, что-то вроде «заднего крыльца». Каюта д-дорогая, сказала она, в это время года ее никогда не занимают.
— На корме, на прогулочной палубе, есть две каюты люкс, которые открываются в разные стороны. Вот это одна из них, 340-я, которая принадлежит мне…
— Ты… тебе…
— Ты сомневаешься в том, что это моя каюта? На полочке перед душем ты увидишь мои часы, за которыми я и зашел. Возможно, Серена занимает 339-ю по другую сторону переборки, но она мне об этом не говорила.
— Мне сказали, что ее комната! Офицер в форме сказал. Я… я еще удивлялась, почему не принесли мой большой чемодан. Маленький я принесла с собой. Это, может, и т-твоя каюта, но…
— Я еще раз извиняюсь, Пенни, но тут уж ничего не поделаешь. Может, закончишь принимать душ?
— Нет. Я… я не могу! Неприятностей с меня уже хватит… и тот раз, и другой. Честно говоря, Джефф!..
— Тогда я выйду и дам тебе спокойно одеться.
Выйдя на палубу и аккуратно прикрыв за собой дверь, он оказался лицом к лицу с Сереной Хобарт, которая прогуливалась на корме у гребного колеса.
И Джефф сразу же по ее виду понял, что девушка чем-то очень довольна.
— Серена…
— Знаю, Джефф. Я поднималась наверх, иллюминаторы открыты — так что на этот раз я знаю, что случилось. И должна сказать…
— Что бы ты ни сказала, Серена, будь любезна, не говори мне, что я сорвал с нее одежду и засунул под душ. Разве в свое время мы не покончили со сказками о моей страсти раздевать Пенни при малейшей возможности?
Брови Серены полезли на лоб.
— Я и не собиралась говорить ничего подобного. Когда я сказала, будто знаю, что случилось, я имела в виду именно это — я могу рассказать тебе, что случилось и как случилось.
— Тогда выкладывай.
— Очень хорошо. Я собиралась встретить Пенни, когда она поднимется на борт. Но задержалась в конторе казначея мистера Лиройда, хотела выяснить хоть что-то о личности человека с усами, и времени это заняло больше, чем я предполагала. — Серена задумчиво покачала головой. — Нет, в самом деле! Для человека, рожденного в Луисвилле, выросшего здесь и в Новом Орлеане, Пенни знает о реке меньше тебя. Точнее, она вообще ничего не знает, ну абсолютно ничего!
— Ну и?..
— Когда наконец она поднялась на борт, то вместо того, чтобы все толком расспросить у пассажирского помощника, бедная девочка прямиком отправилась вниз, на главную палубу. Эрни Асперн, помощник мистера Лиройда, был послан вниз с каким-то поручением. Пенни встретила его в холле между «Плантацией» и салоном «Старый Юг», она спросила его: «Где мисс Серена Хобарт?» Эрни, который видел ее на пассажирской палубе пару минут назад — а уж ты-то знаешь, что Пенни привлекает мужские взгляды, — сделал какой-то неопределенный жест и ответил: «Наверху, мисс». Он имел в виду каюту эконома, где я в самом деле и была. Пенни знала, что моя каюта должна быть наверху, ближе к корме. Вот она и подумала, что он имеет в виду именно эту каюту.
— А попросить, чтобы ее проводили, она не могла? О нет! Она должна была найти ее сама.
— Эрни вернулся в офис и сказал, что меня искала какая-то молодая особа. И тут только я начала соображать, что может случиться. Спросила о ее багаже. Эрни сказал, что при ней был небольшой чемодан и маленькая сумочка, так что она, скорее всего, была гостьей. Но я давно знаю Пенни. Я знаю, что, когда она отправлялась навестить дедушку с бабушкой, при ней был огромный саквояж с буквами «П. Л.». Так что я сказала им: портье должен как можно скорее отыскать этот саквояж, где бы он ни был, и без промедления доставить его в номер 339. И вот тут меня охватило беспокойство.
— Из-за возможной ошибки?
— Естественно, из-за чего еще? Я заторопилась в 339-й номер, ибо подумала, что мне лучше оказаться там. Но я не пророчица и не ясновидящая. Пока я не услышала, о чем вы говорите, я и представления не имела, в каком она была виде, когда ты вошел и наткнулся на нее. Ради всех святых, Джефф, в чем дело? Здравый смысл окончательно покинул тебя?
Серена была искренне огорчена и утратила свою светскую неприступность, видимо, поэтому Джефф бесцеремонно схватил ее за руку и оттащил в сторону.
— Если ты слышала наши с Пенни голоса в каюте, — сказал он, — она так же хорошо может слышать и нас. И не надо сообщать ей о том, что ты все знаешь!
— Ты же не представляешь, как вы разговаривали: вы оба просто орали. Я же говорю тихим, сдержанным голосом, почти шепотом, она ничего не слышала, а рассказывать ей я не собираюсь. Мой милый дорогой идиот, развивай умение сдерживаться! На самом деле никто не думает, что ты сексуальный маньяк, который вышел на прогулку. И, кроме того… — голос Серены внезапно потеплел, — она отнюдь не была так уж жутко испугана, верно?