Шрам под подбородком, «бандитская пуля», смеялся он. Глупости, шрам от обыкновенной шариковой ручки.
Маруся вспоминала, как гладила его лицо, широкие брови, прямой крупный нос с круглой пимпочкой на конце, красиво очерченные резкие скулы, большой лоб с глубокой поперечной морщиной. Закрытые веки, выпуклость глазного яблока, сухие губы. «У него всегда сухие губы, – закрыв глаза, шептала Маруся, водя рукой по подушке. – Господи, как же я счастлива!»
Маруся открыла глаза и улыбнулась. «И весь мир для нас, весь. Хватит, намучились. Намучились и расплатились. Надо все рассказать – сначала Томе, потом Юльке. А там и Асе».
И все будут счастливы, все! Так же, как и она, Маруся.
Представляла, как все разохаются: Ася, Томка, Юлька. Представляла и улыбалась. «Устроила вам сюрприз, а, родственнички? Не ожидали? Да я и сама не ожидала. Но так сложилось. Оказалось, мы не переставали любить друг друга. Все эти годы, вы представляете, кто бы ни возникал на нашем жизненном пути, мы всегда любили друг друга! Как в сказке, правда? Или в кино. А что в жизни – никто не поверит!»
Позвонила сестрице, говорила интригующим, как ей казалось, голосом. «Никаких завтра, именно сегодня, Юль! До завтра не ждет! Нет, даже не намекну! Ты не волнуйся, ничего плохого, совсем наоборот! Все, жду. И возражения не принимаются!»
Тома торчала у подружки на даче.
– Сегооодня? – недовольно протянула дочь. – Ты же меня отпустила до завтра.
Поныла, пообижалась, но согласилась. Понятно, что зайдет с недовольной физиономией. Но когда узнает! Главное, чтобы от радости с ума не сошла. Все-таки родной отец, Тома всегда об этом мечтала, Маруся чувствовала. И привыкнет к нему, непременно привыкнет! Кровь не вода.
Маруся представила и Юлькину усмешку, ее скептицизм, ее подколки. Ничего, переживем, отобьемся. В душе сестра наверняка будет счастлива, Лешка ей нравился. А тут и взятки гладки, так сложилось.
Ася наверняка расплачется, к старости она стала слезливой. По папе плачет, по своей ушедшей родне, по племяннику, погибшему на чеченской войне. Наверняка захлюпает носом. Ну а потом будет счастлива. Ася всегда счастлива, если счастлива Маруся.
Все так и было. Пришли Томочка с перекошенным личиком, голодная и раздраженная, и вечно спешащая Юля. На столе стояли торт и бутылка шампанского.
– Что празднуем? – скептически спросила сестра. – Мы получили наследство?
– Круче! – загадочно улыбнулась Маруся, набирая Асин номер.
– Ну что, готовы? – спросила она. – Тогда садитесь.
Юля с Тамарой заняли места.
– Итак, – торжественно начала Маруся, – у меня для вас новость.
– Угу, – пробурчала Юля и отрезала кусок торта, – могу себе представить!
– Попрошу без комментариев! – улыбнулась Маруся. – Итак, – говорила она медленно, с паузами, театрально, – я, точнее мы, мы с Лешей, снова вместе.
На кухне воцарилось молчание.
Юля медленно и аккуратно положила на стол чайную ложку. Тома не отрываясь смотрела на мать. Ася закашлялась.
Первой вступила Юля:
– А, ну понятно, – разочарованно протянула она, – Мария Александровна снова в фантазиях. «Мы снова вместе», – передразнила она сестру и посмотрела на племянницу: – Ну? Чего не радуемся, не прыгаем до потолка? Не орем от счастья?
– У него же дети, Марусенька, – растерянно сказала Ася, – и жена.
– А у нас с ним не дети? – вспыхнула Маруся. – Тома – это не дети?
Истерично расхохоталась Тамара:
– Какие «дети», мам? Я видела его всего пару раз! И вообще, я люблю Диму, и никакой биологический папаша мне не нужен, он мне вообще чужой человек! – Резко встав, Тома вышла из кухни. Хлопнула дверь ее комнаты.
Маруся медленно села на стул.
– Как же так? – прошептала она. – Как же вы можете? Мы любим друг друга, мы счастливы, а вы? Вы за нас даже не радуетесь?
– Да боже мой! – почти крикнула Юля. – Смотрю на тебя и думаю: ты совсем идиотка или прикидываешься? Тебе сколько лет? Забыла? Ну встретились, переспали. Нормально – вспомнили молодость! И все, разбежались! В разные стороны, каждый в свою! В свои жизни, Маша! У него жена и дети, двое, кажется? У тебя муж и почти двое, разве ты не отвечаешь за Аню? Про Томку я вообще молчу! На, дочь, папашку! Он, папашка, готов! Готов принять тебя, заботиться о тебе, даже полюбить – и то готов! Радость-то какая! Родная кровь, да? А раз родная, значит, все будет тип-топ! Семья будет, настоящая крепкая семья! Отец, мать, дочь – и все связаны кровными узами!
– Юлечка, – тихо сказала Ася, – как-то помягче…
Юля отмахнулась:
– Да брось, Ась! Хватит ее жалеть и оберегать! Здоровая баба, а все девочку из себя строит! Да Томка тебя умнее! На черта ей этот папаша? – Юля со стуком подвинула стул и села напротив Маруси. – Ты что себе напридумывала? Очередную сказочку? До таких лет дожила, а все веришь в сказки? Тебе, дуре, такой Дима достался! Такой классный мужик! И собой вполне, и при деньгах! И на голове не сидит, мотается, надоесть не успевает. И к дочке твоей хорошо. И ты хочешь послать такого мужа? Скажи мне, ты идиотка? Только вот рот открой! Я лично устрою тебе небо в алмазах!