Юля тряслась как осиновый лист. В первый раз в жизни она была в таком месте.
И куда делись ее уверенность и острый язык?
Взяв себя в руки, она изложила проблему.
Важняк, как она его окрестила, хмурился, но ничего не отвечал.
Когда она замолчала, он взял телефонную трубку.
После короткого разговора, который Юлька почти не запомнила – вдобавок от стресса сильно разболелась голова, – он приятным баритоном и все с таким же строгим лицом объяснил, что нужные препараты она сможет взять в ведомственной аптеке.
– И впредь – вы меня поняли? – видя ее растерянность, уточнил он, – и впредь, Юлия Александровна, с этим у вас не будет проблем.
– Поняла, – прошелестела Юля, но кроме сбившегося и невнятного бормотания, кроме еле слышных «спасибо» и «мы вам обязаны» (он, услышав это, усмехнулся), ничего не получилось.
Слуга народа – так с иронией и даже сарказмом называла она его до сегодняшней встречи, – попросил ее оставить телефон – на всякий случай.
– Оставить секретарю? – уточнила окончательно растерянная Юлька.
«Слуга» улыбнулся:
– Зачем же? Впрочем, как вам будет удобно.
Ее снова бросило в краску, и она залепетала что-то оправдательное и точно дурацкое и боком, ссутулившись, вышла из кабинета.
Отдышавшись и выкурив три сигареты подряд сидя на холодной и мокрой от прошедшего дождя скамейке, Юля пришла в себя.
«Геннадий Петрович, – повторила она, – меня зовут Геннадий Петрович». Дурацкое имя – Геннадий. Крокодил Гена. Впрочем, на крокодила он был совсем непохож.
Придя в себя и все еще не веря в успех, Юля бросилась в аптеку, которая оказалась совсем рядом, практически в соседнем доме. И лекарство было! Выдавая лекарство, фармацевт исподтишка, осторожно разглядывала встревоженную, взъерошенную и красивую молодую женщину. «Наверняка болеет кто-то из родственников, – подумала она. – В любом случае – бедная женщина».
В тот день Юля еще не знала, что встреча с седовласым важняком окажется судьбоносной и определит ее жизнь на очень долгое время.
Геннадий Петрович Кружняк позвонил через несколько дней.
– Кто? – переспросила Юля. – Простите, не поняла. – На минуту она замешкалась. Нет, она поняла, кто такой товарищ Кружняк, попробуй забыть! Да и его голос, приятный баритон, забыть было сложно. И все-таки растерялась. Нервно кашлянув, поздоровалась. Голос дрожал.
Усмехнувшись, звонивший успокоил ее:
– Юлия Александровна, да вы не волнуйтесь! Я просто хотел поинтересоваться, все ли у вас в порядке. Подошло ли лекарство, подумали ли вы про больницу, помните, я вам говорил? Не помните? Ну бывает. Может, еще что-то нужно? Готов помочь. А про больницу подумайте! Лучшее оснащение, последние препараты. И замечательный, внимательный персонал!
«Господи, дай мне сил, – подумала Юля. – Откуда такая забота? А, ну да! Слуга народа! И как я забыла? И про больницу забыла… Или он врет, что предлагал? Разве я могла бы забыть про такое? Не было разговора про больницу, не было! Это бы я точно не пропустила!»
Выдохнув, она собралась с силами. Растерянность и смущение отступили, и теперь это была обычная Юлька – дерзкая, смелая, отчаянная, ничего не боящаяся.
– Ух ты, – усмехнулась она, – какая забота! Это вы ко всем так, Геннадий Петрович? В смысле, обо всех так печетесь?
Он засмеялся:
– Ну что вы, Юлия Александровна, что за наивный вопрос! Отчетливо слышу иронию. Конечно, не обо всех! Контингент огромный, разве со всеми нам справиться? А помогаю я только близким или друзьям. Ну и друзьям своих друзей. В данном случае своему двоюродному брату и вашему, как я знаю, другу Ивану Защипину, нашему Ваньке, балбесу и чудаку.
– Мы с Иваном не друзья, врать не буду, – отрезала Юля, – и даже не очень приятели. Скорее, так, знакомые. Спасибо за то, что помогли, и спасибо, что перезвонили. Мне очень приятна ваша забота. – «Посмотрел бы он сейчас на меня, – хмыкнула, глянув в зеркало, Юля, – на мою перекошенную физиономию!» – Лекарство у нас и, кажется, помогает. Простите, боюсь сглазить. Ну а в больницу тетушка ложиться отказывается. Знаете, побывав в районной больнице, осуждать ее я бы не стала.
На том конце трубки повисло молчание.
Обиделся? Что делать? Положить трубку первой? Как-то невежливо. Он очень помог, и он старше, именно он должен закончить разговор. О господи! Ну почему у нее никогда ничего не бывает просто!
– Ну что ж, – услышала Юля бодрый ответ, – желаю вашей тетушке здоровья! И если что – обращайтесь, Юлия Александровна, всегда буду рад вам помочь.
Все, отбой. В полном бессилии Юля присела на стул. Казалось, она разгрузила пару вагонов. Окна была распахнуты, и монотонно, без передышки шумело неугомонное Садовое кольцо, но Юля ничего не слышала, даже голоса Клары.