Я стояла в самом начале. Он подошел, с тоской посмотрел на сосиску с горошком, потом перевел взгляд на очередь и посетовал:
– Не судьба…
Если бы передо мной стояли девицы – а он наверняка на это рассчитывал, – голодным бы он не остался. Но передо мной стояли три парня, по взглядам которых было понятно, что Шахиджан останется без сосиски.
Он развернулся и направился к выходу. Медленно, вразвалочку, словно надеясь, что еще не все потеряно.
И тут я выкрикнула:
– Эй, подожди!
Мой голос был хриплым и незнакомым.
Он обернулся и оглядел очередь – ему? Или не ему? И кто крикнул?
Я махнула рукой, позвала его.
Шахиджан пожал плечом, приподнял бровь, глянул на очередь и пошел ко мне.
В этот момент я стала первой.
– Что тебе? – буркнула я. – Сосиски?
Он растерялся, но быстро взял себя в руки:
– Да-да, две сосиски, горошек, булку и чай!
Буфетчица смотрела на меня с усмешкой. Я чувствовала, что всю меня, от ступней до корней волос, заливает горячей волной.
Шахиджан забрал свои сосиски, а я замолчала, как истукан.
– Ну? – хмыкнула буфетчица. – А тебе что?
Вздрогнув, я пролепетала:
– То же самое.
На раздумья времени не было.
Я не любила сосиски. И не ела зеленый горошек. Я не едок, как говорит моя мама. Я птичка, клюю понемножку.
Я взяла свой поднос и оглядела зал. Он сидел за свободным – редкость – столом и махал мне рукой.
Как я дошла и не упала, не споткнулась, вместе с этим дурацким подносом и дурацкими сосисками? Чудеса.
Я села за стол и почувствовала, что не смогу проглотить ни кусочка. Зато он уминал с аппетитом. А я как полная дура сидела над своими тарелками, изучая содержимое.
– Чего не ешь? – удивился он и наконец сообразил: – А, да! Спасибо тебе. Если бы не ты – кстати, как тебя? – я бы умер от голода.
– Катя, – тихо сказала я, – Катя Светлова. Слушай, мне что-то расхотелось. Честное слово. Я только чай и булочку. А сосиски ты можешь съесть. Я не дотрагивалась, честное слово!
– Ну что ты заладила – «честное слово, честное слово»! Я видел, что ты не дотрагивалась. Что, правда не будешь? Точно? Тогда ладно, я проглочу. Теперь ты знаешь страшную тайну. – Он наклонился, выпучил свои невозможно чернючие глаза и прошептал: – Я жуткий обжора!
И вдруг мне стало смешно. Легко и смешно. Мы познакомились, а это значит… Ничего это не значит. Вообще ничего. На следующий день он меня не узнал.
Мы столкнулись в коридоре.
– Привет, – сказала я.
Он мимолетом посмотрел на меня и тут же отвлекся, кого-то окликнул, обогнул меня, побежал и… исчез. Он не узнал меня. И наш совместный обед ничего не значил. Он забыл о нем, как только вышел из столовки. И обо мне тоже забыл. Это для меня было событие века.
Как называется это в психиатрии? Навязчивая идея? Скорее всего. Но я повторяла, что это любовь. Я видела, как самые яркие и красивые девушки вьются вокруг Шахиджана, и он не отказывается от общения и флирта. Он не высокомерный и не чванливый, но будет видеть только то, что захочет увидеть.
Он все про себя понимает, знает, что красавец, знает, что он выделяется из любой – повторю – любой толпы и компании.
Он яркий, заметный, необычный. Он может быть общительным и остроумным, может тянуть на себя одеяло, а может быть тихим, неразговорчивым, хмурым и нелюбезным. Все зависит от настроения. Он может нагрубить, наорать, жестко поставить на место, может быть несправедливым и гневливым.
Он разный и не подстраивается под ситуацию, уверен, что ему все простят. Его обожают преподаватели, потому что он думающий студент. Им восхищаются девицы, и его, по понятным причинам, ненавидят парни. Есть, правда, те, кто возле него, кто хочет быть рядом, поближе. Ведь если они будут рядом с ним, есть вероятность что их тоже приметят. Дружить с Шахиджаном почетно, быть его девушкой – из разряда невероятного, постоянной подруги у него нет, но есть много временных.
Он легко расстается и тут же начинает новые отношения. Он бабник и этого не скрывает. По нему страдают, но он разводит руками: «А разве я кому-то что-то обещал?»
Многие говорят о нем гадости, но это вполне объяснимо – ему просто завидуют. Он не врет и ничего не обещает, он не рассказывает о своей семье, но ходят слухи, что она состоятельная. У него есть старшая сестра с довольно странной биографией – треплются, что она живет с очень богатым человеком. Хотя откуда у нас в СССР очень богатые люди?
Он умеет дружить, быть преданным, но так же легко вычеркивает людей из своей жизни. Он может быть легким, доступным, простым, свойским и очень закрытым, высокомерным, надменным и даже тяжелым. Он личность, и он не для меня. Вернее, я не для него.