Майя наклонилась ближе к экрану, пытаясь прочесть выражение лица женщины. Казалось, ту лишь смутно интересовало то, что говорил Фрэнк, ее расслабленное лицо не давало никакого ключа к разгадке ее мыслей. Фрэнк мог рассказывать ей историю, явно лишенную юмора или элемента неожиданности. Либо он мог проговаривать ей какие-то инструкции или указания, как куда-то добраться.
Она казалась студенткой в глубине лекционного зала сонным летним днем. Сидя в кабинке, все еще не сняв свое пушистое желтое пальто, она с нежностью устремила свои темные глаза на его лицо, положив локти на стол. Майя заметила на временной шкале, что до конца видео осталось всего двадцать секунд. Вот тогда-то это и случилось.
Женщина закачалась взад-вперед на своем сиденье, согнулась в пояснице, широко раскрыв глаза, не предприняла никаких попыток смягчить падение, даже не стала упираться предплечьями в стол, когда ее голова рухнула вниз. При других обстоятельствах внезапность была бы комичной, как если бы клоун уткнулся лицом в пирог с банановым кремом, лежащий на столе. Только здесь не было ни пирога, ни веселья. Всего лишь небольшая ошеломленная пауза, прежде чем Фрэнк бросился к своей спутнице, скользнул рядом с ней, что-то говоря, вероятно, зовя ее по имени. Теперь, когда он стоял лицом к камере, было легко заметить его страх и удивление.
Когда он притянул женщину к себе, та мертвым грузом повисла у него на руке. Видео закончилось как раз в тот момент, когда к ним подбежала официантка. Но за мгновение до того Фрэнк поднял глаза к камере и уставился в объектив, и Майе показалось, что он смотрит прямо на нее.
Трясущимися руками она закрыла ноутбук.
Видео было опубликовано менее трех дней назад и уже набрало 72 000 просмотров. У Фрэнка были все основания думать, что она его увидит, а это означало, что у нее были все основания бояться. В конце концов, Майя не в первый раз становилась свидетелем того, как кто-то падает замертво в его присутствии.
Два
Обри Уэст, лучшая подруга Майи по старшей школе, упала замертво ясным летним днем незадолго до того, как Майя уехала в колледж. Смерть Обри не была заснята на видео, но, тем не менее, привлекла к себе внимание. Репортажи по телевидению, газетные статьи, сплетни. Здоровая семнадцатилетняя девушка без видимой причины падает и умирает. «Как это могло с ней случиться?» – гадали люди.
Как и девушка на видео, Обри в тот момент разговаривала с Фрэнком. И Майя была убеждена, что именно он и убил ее. Она не могла объяснить, как он это сделал – даже если и догадывалась, почему, – и в конце концов, поскольку у нее не было доказательств – как и уверенности в себе, в правильности собственного восприятия, даже в собственном здравомыслии, – у нее не оставалось выбора, кроме как принять ситуацию и жить дальше.
Или, по крайней мере, попытаться.
Майя всегда любила хорошо повеселиться, с тех самых пор, как Обри впервые стащила пинту водки у своей мамы и они выпили ее, смешав с SunnyD[5]. Но тогда выпивка имела для них другой смысл. В подростковом возрасте они с Обри стремились к разного рода «подвигам» и считали себя непохожими на «перегоревших» в школе детей, которые между уроками пробирались к доске анонимных жалоб и сутулились у своих шкафчиков с покрасневшими глазами. Майя училась на отлично, не прилагая усилий, а Обри, хотя ее оценки никогда этого не отражали, была по-своему умна. Она разбиралась в людях, видела их поступки насквозь. Ее семья много переезжала, когда она была маленькой, так что у нее был большой опыт в приобретении друзей, но одной вещи она так и не научилась – сохранять их.
Майя познакомилась с новенькой на уроке английского в девятом классе. Та выглядела загадочной и интригующей для всех, особенно для мальчиков, благодаря своим зеленым глазам и лукавой улыбке. Майя стала одной из большого количества новых подруг, которых Обри завела за первые несколько недель учебы в школе, но лишь их дружба оказалась крепкой. И они обе дорожили ею.
Они работали в паре, готовя доклад об Эмили Дикинсон, и сблизились благодаря поэзии. Их объединила способность восхищаться красивой рифмой. Вместе с тем они были очень разные: Обри – вечная новенькая, и Майя – вечно уткнувшаяся носом в книгу. Она выглядела латиноамериканкой, но выросла с белой матерью-одиночкой и очень мало знала о своей семье в Гватемале. При этом чувствовала, что не вписывается в общество других испаноязычных детей, однако, не будучи белой, выделяется и в Питтсфилде.