Я рассматриваю все рыбацкие лодки в надежде увидеть его – почему-то меня не оставляет надежда, что он каким-то образом сбежал от людей Марка в тот судьбоносный день и сумел вернуться домой.
Однажды я был почти уверен, что заметил его: в отличие от Клеона тот мужчина был чисто выбрит, но глаза были те же. Я окликнул его с пирса, но лодка проскользнула мимо столь быстро, что я не успел толком присмотреться – я так и не смог убедиться, что не обознался. Быть может, то был его родич – или попросту похожий на него человек. Я не стал пытаться доискаться до истины – быть может, потому что боялся, что правда меня разочарует: я предпочитаю верить, что то был Клеон, без каких-либо доказательств. Да и разве найдётся в целом мире ещё один человек со столь одухотворёнными зелёными глазами?
ИСТОРИЧЕСКИЕ ЗАМЕТКИ
Романы о Гордиане-Сыщике разделяют промежутки от четырех до девяти лет. Не всем читателям по вкусу подобные скачки во времени. С одной стороны, Гордиан стареет, а его дети растут с прямо-таки пугающей быстротой. (Хотя кто-то мог бы возразить, что это самый что ни на есть реализм, ведь то же самое тревожное чувство стремительно утекающего времени преследует нас и в реальной жизни). Похоже, читатели детективов в особенности предпочитают более плавный ход событий – чтобы следующая книга начиналась там же, где закончилась предыдущая. В идеале – следующим утром, но уж никак не спустя несколько лет!
Идея серии «Roma Sub Rosa» заключается в создании художественного портрета бурных последних лет существования Римской Республики, охватывая значительный период времени – от диктатуры Суллы в 80 г. до н. э. до убийства Юлия Цезаря в 44 г. до н. э., а может, и более поздние события. Вплетение детективной истории в канву сюжета каждого из романов не представляло собой проблемы, поскольку источники во множестве предоставляют убийства, отравления, казни и тому подобные вещи. Однако передо мной также стояла задача положить в основу сюжета каждой книги какое-либо значительное историческое событие, само по себе достойное полноценного исторического романа – диктатуру Суллы и дебют Цицерона («Римская кровь»), восстание Спартака («Орудие Немезиды»), деятельность Цицерона в качестве консула и заговор Катилины («Загадка Катилины»), суд над Целием Руфусом и декадентское «потерянное поколение» Клодии и Катулла («Бросок Венеры»), убийство Клодия, суд над Милоном и начало заката Республики, балансирующей на грани гражданской войны («Убийство на Аппиевой дороге»). Подобная схема требует значительных перерывов между романами. Тем не менее, это может измениться в последующих книгах, поскольку с начала войны между Помпеем и Цезарем знаменательные события группируются более тесно, так что, возможно, и Гордиан будет стареть куда медленнее, наслаждаясь обретенной в трудах мудростью.
Порой в своих исследованиях я натыкаюсь на интересные загадки и занимательные факты, которые сами по себе не заслуживают отдельной книги, но от этого не менее любопытны. Так и появляются рассказы.
Читая речь Цицерона в защиту Клуенция, я наткнулся на такой лакомый кусочек, который вдохновил меня на создание первого рассказа о Гордиане "Завещание в пользу друзей". Оппианик, Азувий и Авиллий, дело о завещании и подкуп комиссара Квинта Манилия - все это прямо из речи Цицерона. Но, как говорит Гордиан Луцию, "такие мерзавцы, как Оппианик и Вулпинус, в конце концов получают своё". Конечно, через четыре года после дела о завещании, в 74 году до н. э., Оппианика судили и осудили за множество других преступлений, а еще через два года он сам был убит. (Все эти подробности мы знаем из выступления Цицерона в защиту человека, обвиненного в убийстве Оппианика, включая крошечную часть его речи, в которой затрагивается вопрос об Азувии и завещании).
Первым в сборнике был написан рассказ « Завещание в пользу друзей», но хронологически первое место принадлежит рассказу «Смерть носит маску» или «Смерть под маской». Он также (как и роман «Римская кровь») навеян трудами Цицерона – в особенности речью в защиту богатого и знаменитого комедийного актера Квинта Росция (он стал первым его известным клиентом из сферы шоу-бизнеса!), вовлечённого в имущественную тяжбу. Имеются некоторые разночтения в вопросе о дате затронутого в речи убийства (возможно, оно случилось в 81 г. до н. э., а не в 80-м); я поместил этот случай непосредственно после «Римской крови», в период ежегодного Римского фестиваля в сентябре, чтобы задействовать театральный сезон и поведать о некоторых особенностях древнеримской сцены. (Тем, кто интересуется этим вопросом, я бы посоветовал обратиться к книге «The Roman Stage» W. Beare и комедиям Плавта, которые поражают представлениями римлян о юморе). Статилий, Росций, Панург и Хорея взяты из этой речи.