К тому же идеи Аники ей так понравились, что она увлеклась этим процессом и полдня не появлялась в поле моего зрения. Чтобы немного сбросить напряжение, да и поднакопить сил, я занялся тренировками. Грум с радостью воспринял мой энтузиазм и лишь подтвердил слова Кави на счет моей лени.
Не могу с ними согласиться, ведь дело было не в том, что я мало тренировался, а в том, что я слишком силен для любых своих врагов.
И только этому выскочке Кираю нужно было влезть в это.
Как обычно, мы с Грумом занимались вдвоем, Верт сидел на деревянном пеньке и подбадривал меня каждый раз, когда у меня получалось хоть что-то стоящее. Мойла исправно приносила мне воды, а Кави периодически появлялся на поле для тренировок, чтобы окинуть происходящее недовольным взглядом, а потом уйти обратно в дом с высоко поднятой головой.
Как только начало темнеть, тренировку мы завершили. Проходя мимо мастерской по пошиву одежды, я не смог устоять и заглянул внутрь. Судя по тому, как Валетта радостно крутилась перед зеркалом, думаю, с нарядом они закончили. По крайней мере, с этим.
Длинное, строгое платье в пол она сменила на удобные бриджи и длинную тунику с разрезами по бокам. Такое чувство, будто она собралась сама сражаться с духами. Впрочем – как ей хочется, пусть так и поступает, лишь бы протокол вела.
По традиции, как обычно, когда возвращался Кави, я, мой лучший друг и Грум, надевали темные одежды, накидывали на головы капюшоны, и покидали дом под покровом надвигающейся ночи. Небольшой трактир в долине километрах в трех от моего дома служил нам отличным местом для отдыха, где можно было обсудить дела насущные, да и просто отдохнуть от тяжелых будней.
– Столица кишит разными слухами, – рассказывал Кави.
Взяв себе по кружке вкусного имбирного эля, мы расположились за столиком у дальней стены так, чтобы нас было не видно. Удачное место для тех, кто не хочет попадаться на глаза.
– Что опять случилось у Императора? – Рявкнул Грум и сделал большой глоток.
– Парочка драм из серии «Кто будет моей наложницей на этой неделе», истерика от его первой жены, и… ах да, чуть не забыл: всю семью Императора пытались отравить.
Отставив кружку в сторону, я нахмурился, да и Грум подавился элем и долго кашлял, пытаясь не умереть.
– Кто?
– Кто бы знал? – С легкостью, которой обычно обсуждают цвет кафтана, пожал плечами Кави и сделал небольшой глоток. – Поговаривают только, что внутренние дела Империи не обходятся без вмешательства из вне.
Темные глаза Кави обратились в мою сторону. В данном случае подозрение было вполне очевидным.
– Король Виландри? – Хмыкнул лишь я и внимательно наблюдал за реакцией друга.
– Да какой, к праотцам, король Виландри? – Весь красный, как помидор, прокашлялся наконец Грум. – Он же котенка по животу не пощекочет без опасений, что к нему не прибежит его мама и не расцарапает лицо.
Кави скривился, а Грум понял, что чуть-чуть перегнул, потому и добавил:
– Только без обид, парень.
– На правду не обижаются, – едко заметил Кави и узрел в своей кружке нечто сверхинтересное. – Поэтому мои опасения скорее касаются не самого Короля.
– Так-то оно так, – Все никак не мог прийти в себя Грум, снова закашлявшись. – Треклятое пойло!..
– Главное, что у Принца Шайрина побольше амбиций, чем у Короля. О троне он мечтает уже давно. А Король только сидит и притворяется, что все у него хорошо. Тишь да гладь. Как же!
Еще один глоток и Кави отвернулся, чтобы хоть немного совладать с гневом.
– Кто бы это ни был, – снова громко кашлянул Грум, возвращаясь к отравителям, – он либо невыносимо тупой, либо нетерпелив. Яд приносят в самый уязвимый момент, а раз отравление не удалось, горе-отравитель такое не подгадал. А ведь на самом деле таких случаев просто уйма. Взять, например, Принцессу Зорану: она же пока росла, трижды могла свернуть себе шею, потому что мать за ней плохо смотрела.
– Или того же Принца Садэри: местные мальчишки его чуть не вздернули однажды за то, что слишком сильно зазнавался. А где была стража? Зевала на посту. Говорил я им – в их схеме слишком много брешей и это несчастное отравление тому подтверждение! Может быть, это вообще повар случайно просыпал что-нибудь в еду! Во Дворце совершенно нет дисциплины!
– Так-то оно так, – вернулся к разговору Кави, – но ир Ласцэн приказал держать языки за зубами и не распространяться.