Глава пятая
Вэйран
Тихонько прикрыв дверь, я вздохнул и взглянул на Кави. Тот стоял, сложив руки на груди, всем своим видом демонстрируя свое неодобрение. Я лишь скривился и поплелся вниз. Друг последовал за мной.
Только в кабинете я позволил себе слабость и уткнулся в ладони, старательно растирая лицо.
– Что со мной не так?!
– Мне начать сначала, или ты только о последнем событии? – Язвительно заметил Кави.
Он сел в свое любимое кресло в углу справа.
Смерив его возмущенным и предостерегающим взглядом, я заставил его улыбнуться в немом извинении.
– Я просто хотел ей помочь, – объяснил в который раз уже и вздохнул. – Кто же мог подумать, что у нее аллергия? У кого вообще бывает аллергия?
– Ну не знаю, у людей? – Предположил Кави.
– Это не помогает.
– Теперь уже вряд ли что помо…
– Кави! – Вспылил, стукнув кулаком по столу. – От этого легче явно не станет! Так что кончай язвить!
Кави весь нахохлился, минуту-другую сидел, словно индюк, пыжился и пытался сдерживать язвительные комментарии. Борьба с гордыней для него была одной из самых сложных.
Если уж совсем по-честному, именно его гордыня в конечном итоге привела его в дом Кайтранов.
– Нечего переживать, – наконец отошел он и стал прежним Кави, моим лучшим другом. – На самом деле получилось вполне даже благонадежно.
– Если она уволится, мне снова придется искать юрисконсульта! – Рявкнул чересчур громко. – В чем здесь благонадежность?
– Ну, ты же видел, она ночью пошла бродить по дому…
– …да, но она объяснила свое ночное гуляние, – защищал Валетту я. – Проверил даже кувшин с водой – действительно пустой. Да и лужа еще не высохла.
– Это совершенно не означает, что ей можно доверять, – отмахнулся Кави. – Я бы поступил также. Только бы еще на себя немножко пролил. Для верности.
– По-моему, ты перегибаешь, – я откинулся на спинку кресла.
– По-моему, именно это качество до сих пор спасало мне жизнь, – снова в его глазах вспыхнул гнев. Сейчас начнется. – Или ты забыл, как я мог не пережить ту ночь? Не будь я в тот вечер параноиком и не обрати внимания на излишнюю доброжелательность прислуги, мои кости бы гнили в земле!
Для убедительности Кави решил потыкать указательным пальцем в мой стол.
– Я знаю людей, Ран, знаю, на что они способны. Даже такие невинные овечки, как эта клуша, способна воткнуть тебе нож в спину.
– Не такая уж она и клуша, – буркнул я. – Ты предыдущую не видел. Вот она уж клуша клушей.
Чтобы разрядить обстановку я даже посмеялся, но Кави не изменился в лице, сохраняя прежнюю строгость и сосредоточенность.
– Я уже говорил тебе и повторю еще множество раз: кто-то имеет на тебя зуб и этот кто-то умный и расчетливый тип. Пока девчонка не докажет сотню тысяч раз, что не работает на предателя, я даже на миллиграмм не перестану видеть в ней врага. И даже после. Предать можно в любой момент, даже после десятков лет дружбы.
– А как же я?
– А ты думаешь, я с тобой уже расслабился? – Удивленно вскинул брови он.
Я лишь улыбнулся.
– Но ты меня защищаешь, – лукаво заметил я.
– И положу жизнь, но спасу твою. Пока ты не всадишь мне нож в спину.
– Как ты узнаешь об этом, если будешь мертв? – Улыбнулся.
– В моей религии духи после смерти могут наблюдать за живыми, – строго напомнил Кави. – Забыл?
– Забудешь тут!
– Вот и славно. А теперь, пожалуй, я понаблюдаю за твоим подбитым юрисконсультом еще немножко.
– Не напирай, ладно? Все-таки я виноват.
– Все нормально, – Кави поднялся на ноги и продемонстрировал выправку бравого воина. – Я пока еще не тронулся умом, чтобы сидеть перед ней и наблюдать за ее сном. – Кави задумался на мгновение, гордо задрав голову, а затем добавил: – Из окна будет тоже хорошо видно.
И не дожидаясь моего одобрения или нарекания, Кави отправился вести дозор. Я лишь покачал головой, отпуская его с богами.
Отчасти я, конечно же, был с ним согласен. То есть – не доверяй никому до тех пор, пока не докажут обратное. Это буквально его личное правило по жизни. Учитывая то, через что ему пришлось пройти, я удивлен, что он мне-то доверился.
Впрочем, наверное, я действительно доказал ему не одну тысячу раз, что мне можно верить. Но он совершенно прав, не доверяя мне до конца даже сейчас.
И все-таки я был не готов к поискам нового юрисконсульта, а посему решил как-то загладить вину. Отправившись в комнату, которую я не посещал с четырех лет, я все же медлил. Я знал, что там ничего не изменилось, но…