Доктор Ротшильд вскрикнул — как-то жалобно и недоверчиво, — а вокруг него уже сомкнулись стальные лопасти. Кливленд захлопнул дверцы — они сомкнулись со зловещим металлическим лязгом. Фрейсхоффен набросились на него, но было поздно. Доктор Ротшильд — всевластный Штульгерр «Черных Фем» — уже мертв.
Глава сорок восьмая
Он бы поубивал их всех.
Именно так просил поступить Алекс Пирсон, если дела пойдут плохо. А дела шли — хуже некуда.
Конраду было жаль свергнутого своего нанимателя. Ведь намерения у того были самые добрые. И пусть его обвинили, осудили, а затем и казнили, как предателя, таковым он не являлся. Предатель — это тот, кто стремится передать организацию в руки другого человека. А Алексу казалось, что нынешнее руководство занимается именно этим — и он хотел это прекратить. Хотел сделать «Черные Фемы» сильнее, чем они были на протяжении всего своего существования. Создать истинный четвертый рейх, власть, с которой будет считаться весь мир.
И почти преуспел. Но ведь почти не считается, верно?
Вот и поплатился за это.
Он мученик, это совершенно очевидно. Он принял смерть охотно и с достоинством, точно показывая другим членам братства, что умирает за благородное дело. И ведь они могли откликнуться на этот молчаливый протест, подхватить его мантию, попробовать свергнуть нынешнего Штульгерра. Но они и пальцем не шевельнули, лишь тупо глазели на казнь. Не люди, а просто зомби какие-то, впали в ступор от радости, услышав, что братству удалось завладеть последним оплотом нацистов.
Конрад ненавидел этих тупых религиозных фанатиков. Перебить их всех до одного — вот будет радость-то.
К счастью, чуть раньше тем же днем он побывал в исследовательском центре «Черных Фем». И сам видел на экранах компьютеров план сооружения, созданную с помощью цифровой методики целую паутину туннелей, больших и маленьких помещений — все это на основе данных, полученных с помощью радиолокационных установок специальной разведывательной командой. Его поразили сложность и размеры этого сооружения. На секунду даже пришла мысль: что, если там остался и существует до сих пор Снежный человек, который терпеливо ждет вдали от всего мира на протяжении десятилетий, когда его наконец обнаружат?
Но в «домике» никого не было. Они обшарили все углы и закоулки и не нашли там ни единого признака жизни. Огромный нацистский город, населенный лишь призраками прошлого, необитаемый остров величиной с континент, который ждал, когда плоды, произрастающие на нем, будут востребованы. И плодами этими оказались залежи миллиардов баррелей нефти, спрятанные в этой неприступной крепости, под толщей льда.
Нефть станет его спасением, его способом отомстить «Черным Фемам». Он чувствовал, что больше не контролирует себя, что разум его несколько помутился. Слишком уж возбуждали перспективы. Он заставит их всех страдать. Он хочет, чтобы все они до единого сгорели заживо. Смешно. Сама идея весьма занятна — создать огненный ад подо льдом.
Он нажал несколько кнопок, прислушался к тому, как тут же тихо загудели моторчики, встроенные в его искусственную левую руку. Приборная доска, находившаяся прямо перед ним, засветилась. Его и раньше поражало то, что практически все оставленные нацистами подземные установки до сих пор действуют. Даже газ оставался в цистернах. А перед ним тянулись целые ряды этих емкостей, все прекрасно сохранились в оптимальных условиях хранения. Влажность практически нулевая, суровый климат не допускал появления ржавчины, плесени, прочих нежелательных явлений.
Приборы, управляющие емкостями с горючим, были обнаружены одними из первых после того, как бойцы «Черных Фем» пробились сюда. Их почему-то поразил тот факт, как просто было зажечь факелы в «обители» Девы — в чисто символическом смысле для них это имело огромное значение. А теперь уже и Конрад понимал, что поджечь все вокруг не составит труда.
А вот выбраться отсюда будет не просто. Очень высок риск того, что и ему не выйти отсюда живым. Но с другой стороны, постоянная угроза смерти делает жизнь только интереснее, разве не так?
Да и потом, неважно, останется он на этой земле или нет. Искать его никто не будет. Скучать по нему — тоже. Дома у него нет. Нормальной семьи тоже никогда не было, друзей совсем мало. А люди, заметившие его отсутствие, только обрадуются.
Конрад осмотрел контрольную панель управления. Он знал шесть языков и понимал по-немецки, так что сообразить, на какие рычаги надо нажимать, труда не составит. Всего через несколько минут все помещения наполнятся взрывчатой летучей смесью. Он проверил все еще раз, дабы убедиться, чтобы избыточный газ проник в помещение со статуей Девы Марии лишь в самый последний момент. Факелы станут последним звеном в его безумном адском плане всеобщего разрушения.