Мать Тьма была заперта внутри Эли, Эли не могла умереть, а Мать Тьма не могла ее покинуть. Амти знала, что это лишь часть богини. Вроде как если отрезать от червя кусок, через некоторое время он сам станет полноценным червем. Мать Тьма в Эли была частью Великой Матери, ею, но еще она была частью, сформировавшейся внутри Эли и из Эли.
Оттого Амти любила ее тоже.
- Мы вернемся к этому разговору позже, - сказала Эли. - Я устала. Мне не нравится чувствовать слишком много. Мне нравится твоя любовь, но она утомительна.
За первые три месяца с момента своего превращения Эли пыталась покончить с собой семь раз. Она прыгала с крыши, травилась таблетками, пыталась повеситься, пила жидкость для очистки труб, резала вены и всеми прочими средства старалась прервать свое существование. И всякий раз у нее ничего не получалось. Всякий раз Эли была все так же мертва, как и перед шагом с крыши или горстью таблеток.
Она не могла умереть. Мать Тьма в ней хотела освободиться, но не сумела. Эли чувствовала себя подавленной, ей все надоело, и она ничего не чувствовала.
А Амти не знала, как ей помочь. Тогда, как и сейчас, она совершенно не понимала, что происходит с Эли.
Амти встала с кровати, посмотрела на Эли, та, абсолютно не стесняясь своей наготы, лежала на старых простынях. Ее животная, женская привлекательность возбуждала Амти, но она же всегда заставляла Амти завидовать Эли. В ней была уверенность в собственной красоте, хищность, сила, все то, чего не было у Амти. Повинуясь неожиданному порыву, Амти перехватила Эли за щиколотку, и так податливо приподняла ногу. Амти коснулась губами косточки на ее щиколотке.
И все же Амти не стала заставлять Эли повторять дважды, поправив платье, она вышла из комнаты. В конце концов, Эли была богиней, и Амти не хотелось ее злить, даже если у нее и не было сил.
Аштар сидел на кухне, в полупустом бокале из-под шампанского, в его пьянящем золоте притаились окурки. Аштар же пил из горла бутылки.
- Трахнула мою сестричку? - спросил он.
Амти села за стол рядом с ним, взяла сигарету из его пачки и закурила.
Аштар и Эли жили в старенькой, убогой квартирке, в аварийном доме, который едва ли дотянет до следующей зимы - еще один признак того, что Государство не имеет на них длительных планов.
Меблировка квартиры осталась прежней с тех пор, как отошла в мир иной старушка, бывшая работница образовательной сферы, судя по многочисленным сертификатам и дипломам, которые Аштару пришлось снимать со стен в первые дни.
Они въехали сразу после того, как одинокая старушка, посвятившая всю жизнь детям так и не проснулась утром. Аштар рассказывал, что когда они переступили порог квартиры, в ней все еще пахло старушечьими духами и лекарствами.
Впрочем, Аштара и Эли сложно было назвать брезгливыми. За год квартира так и не обросла вещами и вещичками, которые объявили бы ее принадлежность новым хозяевам, зато оказалась захламлена упаковками из-под полуфабрикатов, пустыми бутылками из-под дорогого спиртого, ворованными вещами, с которых даже не снимали ценники и другими признаками обитания здесь Аштара.
Эли больше не оставляла следов.
Амти глубоко затянулась и выпустила дым одновременно с Аштаром. Он был изрядно пьян, Амти видела. Ему все ужасно надоело.
- Я не понимаю, - сказал Аштар. - Котеночек, а ты что-нибудь понимаешь? Мы продались, это понятно и логично. Но что мы теперь будем делать? Дальше-то что-то должно быть. Я, конечно, могу провести вечность наедине с...
Он снова отпил шампанского, не предлагая Амти.
- Словом, вместе с тобой, - обратился он к бутылке.
Амти сказала:
- Подожди немного.
Аштар засмеялся, постучал себя пальцем по виску:
- Сколько я тут жду? Может человеку надоесть рутина, в конечном счете, котеночек? Может человеку надоесть присматривать за своей чокнутой сестренкой даже если она очень милая?
- Может, - согласилась Амти. - Но, наверняка, Мескете и Адрамаут знают, что делают.
И внезапно Аштар разбил бутылку об стол, Амти вздрогнула, закрыла лицо руками.
- Да нет, милая, - промурлыкал Аштар спокойно. - Ничего-то они не знают. И не знали никогда.
Амти подобрала ноги, сидя на стуле, она боялась пораниться об осколки, оказавшиеся на полу. Когда в дверь позвонили, Аштар шатаясь встал, не обращая внимания на то, что стекло впивалось ему в ступни и пошел открывать.