- Не благодари меня, что я направил его сюда, дочка!
- Спасибо тебе, Отец! Спасибо за силу, которую ты мне дал! Я поняла, что я должна с ней делать. Я, наконец, поняла, что мне нужно верить не в других, а в себя!
Никогда Амти не видела Яуди такой. Она сияла, по-настоящему сияла, от кожи ее исходило золотое свечение. Впервые Амти поняла, что говорят Инкарни и Перфекти, когда называют себя детьми богов.
Яуди выглядела как дочь бога, была ей - в полной мере.
Она потянула Шайху за руку, закружила его. Шайху по-прежнему мало что понимал, но засмеялся вместе с ней.
- А ты что искал? - с интересом спросил Отец Свет.
- Яуди, - ответил Шайху. Отец Свет некоторое время смотрел на него пристально, а потом развел руками:
- Именно ее он и искал. Ничего не могу сделать! Поздравляю, молодой человек, вы ее нашли!
- Но я же тоже искала Шацара! Мне вы сказали, что я не его ищу на самом деле!
- Кто же знал, что действительно есть в мире такие простые существа, которые могут искать просто человека, безотносительно чего бы то ни было в собственном сложном внутреннем мире!
Амти даже обиделась, настолько это было несправедливо.
В этот момент Амти увидела, как по тяжелым шторам расползается гниль. Сначала Амти подумала, будто сошла с ума, в конце концов, это было невозможно. Потом Амти подумала, что ничего невозможного нет.
Гниль ползла по занавескам, ржавчина поглощала металлические балки, будто в одно единственное мгновение минула сотня лет, за которую выцвели все цвета, стерся лак с пола, сгнили шторы, проржавел металл, рассохлось дерево.
Амти безошибочно, каким-то странным чутьем поняла - наступила ночь. А если наступила ночь, значит она - ее предвечная Мать - здесь. Сквозь пол, потолок и стены хлынули тени, они просачивались вниз, струились, принимая удивительные формы. А ведь у них не было никакого источника огня, чтобы защититься от теней.
Эли сделала несколько шагов вперед, и Амти увидела, что платье ее больше не ткань, но тени, а черный глаз снова открыт.
- Ты говоришь с моими детьми, - сказала она, и голос у нее был совсем другой, чем у Эли, и совсем другой, чем у частички Матери Тьмы в ней. Теперь она была не частью Матери Тьмы, она была сосудом для нее всей. В определенном смысле у нее вовсе не было голоса, он не звучал. И все же Амти понимала, что Эли шевелит губами, изрекая слова. Тишина стала невероятной. Амти рухнула на колени, Шацар сделал то же самое, даже Мардих опустился на пол, перестав парить в воздухе.
- Шайху! - зашипела Амти. - На колени! Это твоя богиня!
Шайху резко рухнул на колени, так что стоять осталась одна только Яуди.
- Зачем ты привел их сюда? - спросила Мать Тьма.
- О, ничего зловредного! Я всего лишь хотел устроить себе особенный день!
- У тебя получилось, - сказала Мать Тьма. У Амти больше не было ни малейшей возможности назвать ее Эли. Эли была как кукла, за которую Мать Тьма говорит, вот и все, здесь не было ничего от нее.
- Кажется, тебе не хватает гостей, - сказала Мать Тьма. А потом обратилась к ним, с лаской, которую Амти даже представить себе прежде не могла, с поистине материнской нежностью.
- Встаньте, дети. Вы мне не слуги, вы - мое продолжение. Я не хочу, чтобы вы унижались передо мной.
Губы Эли тронула легкая, совершенно нездешняя улыбка. Тени, которыми пропитались потолок и стены, вдруг выступили вперед, обрели плоть.
- Кажется, - сказала Мать Тьма. - Тебе не хватает только гостей.
- Теперь мне не хватает эстетики, - пробормотал Отец Свет. Мать Тьма шевельнула пальцем Эли, на котором сияло колечко с пойманной в проволоку птичкой, приманила Мардиха.
- О, это такая честь, моя госпожа, - галантно прошептал Мардих, а потом стушевался, и просто устроился у нее на пальце.
- Я тебе не госпожа, - сказала Мать Тьма. Она обвела взглядом зал, и Амти увидела, что тени, прежде бывшие уродливыми монстрами, насекомыми, искаженными животными с человеческими частями, кем угодно, но только не людьми, вдруг обернулись мертвецами. Все эти чудовищные существа, которые смотрели на них из ночи, обрели мертвые, но человеческие глаза.
Амти видела сотни мертвецов, окруживших их, из всех исторических периодов, из всех эпох. Здесь были дамы в прекрасных, пожранных червями платьях, мужчины в рыцарских латах, женщины с косами, заплетенными, как на древних фресках, мужчины в военной форме, погибшие тридцать лет назад в пожаре Великой Войны. Сотни мертвецов, представлявших всю историю от сотворения мира и до сегодняшнего дня. Амти видела людей с удавками, накинутыми на шеи, видела людей, вынужденных держать свои головы в руках, людей, чьи тела прошивали пули, людей с кровью, текущей изо рта, раздутых утопленников, обожженных до костей жертв пожара, изможденных болезнями, сбитых машинами. Амти тошнило, и в то же время она не могла отвести взгляда от этой толпы. Против воли ее взгляд выхватил из толпы господина Элиша, ее старого знакомого. Кровь билась в его груди между перекрученными костями.