И в голове у брюнета тут же врываются миллионы мыслей. Былая уверенность испаряется, а на её место приходит необузданная злость, обида и страх. Страх за Нану. За её дальнейшую судьбу. За их дальнейшую судьбу. Как теперь ему поступить? Что делать в данной ситуации? Он словно загнанный в ловушку зверь, пытающийся найти выход в беспроглядной тьме.
Остаться рядом, но стать свидетелем новой жизни своей девушки рядом с другим, либо же уехать и исчезнуть из её жизни навсегда, лишь чтобы подарить свободу? Кажется, такой тяжелый выбор ему никогда не приходилось принимать.
***
Нана нервно расхаживает по комнате с телефоном в руках. Практически до крови кусает пересохшие губы, прерывисто дыша и ощущая, как сердце бьется всё быстрее и быстрее. Нервы, нервы, нервы… Кажется, волнение и страх заполнило всё естество, но девушка боялась не за себя, а в первую очередь за Чона, который наверняка сейчас пытается наладить их дальнейшую судьбу, скандаля с собственным отцом, а ей прямо сейчас предстоит серьезный разговор со своим. Она уже слышит его шаги по коридору, поэтому тут же откидывает телефон на кровать, пряча под подушкой, а затем быстро встает рядом, выпрямляясь в спине и убирая руки за спину, опускает голову в пол. Двери открываются, и на пороге предстал не только отец, но и мать. И, кажется, она была ещё злее, нежели её муж.
— Как ты посмела?! — закричала она, подходя ближе и звонко ударяя дочь по щеке. Нана падает на кровать, держась за щеку, но не издает ни звука. Она получала подобные пощечины так много раз, но почему именно от этой стало так обидно, что хочется заплакать? — Ты вообще отдаешь себе отчет в том, что делаешь?! — тем временем крики продолжались.
— Хватит, — строго и громко проговаривает отец, заставляя мать тут же замолчать и, злобно пыхтя, отойти от кровати. Отец подходит ближе и становится у кровати, глядя на девушку сверху вниз. — Криками ничего не решишь, а у неё может снова случиться приступ. Нам этого сейчас не нужно.
— Ох, какая забота, — наконец убрав руку от покрасневшей щеки, Нана поднимает полный слез, но при этом очень злой взгляд на старших.
— После такого уже можно и не думать. Свою ошибку ты вполне поняла и понесешь соответственное наказание. Все эти дни до заключения помолвки ты просидишь дома под самым строгим наблюдением, до того момента, пока жених и его семья не придут к нам на ужин.
— Нет! Ты не можешь так поступить! — Нана срывается на крик, уже не сдерживая слез. Она готова прямо сейчас умолять отца хоть на коленях, только бы они не заставили её делать то, чего она больше всего боялась в этой жизни. Брак по расчету - самое мерзкое, что может произойти с такой, как она.
— Ты сама решила свою судьбу, Нана. Не следовало поступать так необдуманно. Ты хоть знаешь, как нас шокировала эта новость?! Ты и Чонгук! Уму непостижимо! — задыхалась от возмущения мать, не обращая на слезы дочери никакого внимания.
— И что с того?! Что с того?! Я ни за что не выйду замуж за того, кого вы мне пытаетесь подсунуть! Я сбегу в любом случае! Понятно?! А если нет… А если нет! Умру прямо здесь! — Нана не могла остановить истерики и слез, что вмиг овладели ею. Она будет бороться до конца за право любить того, кого запрещено.
— Успокойся, Нана. Слезами ничего не решишь, — всё же мама немного забеспокоилась состоянием дочери, особенно после её последней фразы. — Он хороший парень, вот увидишь. Вы будете счастливы вместе. А Чонгук тебе не пара. Ну сама подумай, — она пыталась обнять девушку, но та вмиг оттолкнула мать и кинулась прочь из комнаты, захлебываясь слезами.
— Нана, ты как? Я слышал крики и… — Хосок сидел всё это время на кровати у себя в комнате, но, как только заплаканная сестра влетела, он тут же вскочил и подбежал ближе, обняв её. — Ну не плачь, не плачь.
Убаюкивающий голос брата и его теплые объятья как-никак, но сумели привести Нану в себя. Спустя какое-то время они сели на диван, и наступила тишина. Хосок подал сестре платок и внимательно наблюдал, как она вытирает слезы и мокрые щеки, периодически всхлипывая. Заметив на себе его внимательный взгляд, брюнетка недовольно шикнула и покосилась на брата.
— Не нужно смотреть на меня взглядом «А я говорил!».
— Да я и не думал, — хмыкнул рыжий, тут же отвернувшись.
— Вот и не думай! — надув губки, Нана продолжила приводить себя в порядок. — Сама знаю, что виновата… — уже тише добавила она. — Но что поделать, если я так… Так люблю его, оппа, — Нана опустила голову на плечо брата и зажмурилась, едва сдерживая подступившую к горлу новую порцию слез.
— Эх, чудо ты моё проблемное, — Хосок устало выдохнул, погладив сестру по голове. — Че делать собираешься?
— Сбегу, — с уверенностью заявила девушка, выпрямившись и устремив непоколебимый взгляд куда-то вперед.
— Ну конечно, чего и следовало ожидать, — цокнул Хосок, вновь вздохнув.
— Мы вместе с Чонгуком убежим. Куда-нибудь… куда-нибудь далеко. Вот!
— Вам по семнадцать лет, алло. Куда вы сбежите? Вам даже номер в отеле не позволят снять.
— Не волнуйся, Гук найдет место.
— Угу, хочу на это посмотреть…
— Ты не веришь? — Нана повернулась к брату и сдвинула брови. — Мы уже раз так сбегали, и нам было, куда идти.
— И тебе плевать, что отец вышлет за тобой всю свою охрану и ты будешь дома уже через час?
— Ну чего ты докапываешься, — Нана фыркнула, отворачиваясь и недовольно складывая руки на груди.
— Просто говорю о реальном исходе, а ты всё ещё витаешь в розовых облаках.
— Вот и нет! Это вполне возможно. Мне лишь нужно поговорить с Чонгуком… О! Точно! Нужно позвонить, — брюнетка уже потянулась за телефоном, но потом застыла и плюхнулась обратно на диван. — Ох, точно, телефон же в комнате. Айщ, я не хочу туда возвращаться. А то столкнусь с ними ещё… оппа, дай свой мобильник, пожалуйста, — обернувшись к брату, Нана протянула ладошки.
— Чонгуку звонить собралась? — со вздохом Хосок поднимается на ноги и подходит к тумбе, беря в руки мобильник и подавая его сестре. Нана угукнула и принялась набирать номер Гука.
Монотонные гудки, казалось, длились вечность, прежде чем они прервались. На лице девушки засияла счастливая улыбка.
— Чонгук! Наконец-то…
Брюнет в это время сидел у себя в комнате в полном одиночестве и всё это время размышлял обо всем. Как только телефон зазвонил и на экране высветилось имя Хосока, парень подумал, что это могла быть Нана, поэтому поначалу не хотел брать трубку. Отец приказал оборвать все связи с девушкой. На самом деле Гук верил отцу, потому что, если он обещает, то действительно сдержит своё слово, и он в этом не сомневался. Только сейчас он правда не сдержался, и вместо красной кнопки провел по зеленой и осторожно приложил трубку к уху, тут же слыша радостный и бодрый голос. Он ответил, только чтобы сказать правду. Не более.
— Нана, лучше тебе больше не звонить мне. Это сделает лишь хуже, — прошептал в трубку Чонгук, прикрывая глаза и зарывая рукой в волосы.
Лицо Наны недоуменно вытянулось, услышав такие слова.
— Чонгук? Ты о чем? Что произошло у тебя? Поговорил с отцом? Ты сейчас дома?
— Поговорил, — спустя минуту паузы всё же отвечает Гук. Каждое слово дается ему с трудом, и он едва сдерживается, чтобы не признаться Нане абсолютно во всем, что он задумал. — Я уезжаю, Нана…
Слова - словно обухом по голове. Девушка замирает, тело вздрогнуло, а внутри какая-то невероятная тревога вперемешку со страхом.
— Ты с-сейчас шутишь? В смысле уезжаешь? — с трудом выговорила она, чувствуя, как ком встал в горле. Она уже предчувствует, что что-то не так, но сдерживает внутренний крик, всё ещё надеясь, что парень сейчас просто пошутил так.
— Нет, это правда. Я улетаю в Америку завтра. Извини, что так вышло. Извини, что я ничего не могу тебе объяснить. Но так будет лучше, поверь…
— Но подожди, Чо…
— Не нужно, Нана, — перебивает парень, уже слыша, как голос девушки дрогнул, намереваясь сорваться на плач. — Этого не избежать. Правда. Пожалуйста, прости, что так вышло. Прости меня… Если сможешь, — тихий вздох, минутная пауза, а затем гудки.