Она закатывает глаза:
– Нам было девять.
– И все же, клянусь, я была не одна. Джиа была со мной.
– А еще кто? Ну, то есть я люблю сестру, но она рассудительная особа.
– Джиа не рассудительная.
Сибилла приподнимает бровь:
– Хм. Все, что делает моя сестра, – это работает, работает, работает. Чего у нее нет, так это общения с людьми, особенно если оно связано с выпивкой.
– Ну, она была со мной, и мы выпили.
– Эль? Ты действительно пила эль? – Сибилла морщит нос, потому что это самый дешевый сорт алкоголя, который существует в Люче, поэтому к нему относятся неодобрительно все, в ком есть хоть капля крови фейри.
– Эль – далеко не худшее, что я пробовала. Помнишь тех мягких моллюсков, которых Феб заставил нас есть?
Она давится:
– О боги, не напоминай. Подскажи, почему мы приняли его вызов?
– Чтобы он перестал мечтать о Плимео и пригласил его на свидание.
– Ах да. Ты и я… всегда такие самоотверженные.
Я смеюсь, все еще вспоминая багровые пятна на щеках пятнадцатилетнего Феба, когда он подошел к объекту своей привязанности и спросил, не хочет ли тот полюбоваться звездами на невероятно просторной крыше его родителей.
– Кто еще был на этом празднике эля, кроме моей сестры?
Я настороженно смотрю на нее. Пусть я знаю, что она не влюблена в Энтони и никогда не была, но меня охватывает чувство вины.
– Энтони, Маттиа и Риччио.
Ее ресницы взлетают высоко.
– Ага. Теперь пазл складывается. – Она склоняет голову набок и, прищурившись, смотрит на меня, как будто пытается разгадать головоломку. – Я думаю, Маттиа.
– Ты думаешь, Маттиа – что?
– Предполагаю, он тот, кто вызвал этот румянец на твоих щеках и оставил этот засос на твоей шее.
Я кладу ладонь на участок кожи, на который она красноречиво пялится.
– Не Маттиа.
Уголки ее рта дрогнули.
– Риччио? – От моего отрицательного кивка ее улыбка увядает. – Энтони. Вот ведь дамский угодник.
– И ты переспала с ним.
– Половина Люче переспала с ним, и это только потому, что другая половина – мужчины, а Энтони не по этой части. – После паузы она добавляет: – К огромному сожалению Феба.
– Я не понимаю, почему он мне не может нравиться. Или ты ревнуешь? В таком случае я отступлю.
– Милая, я совершенно не ревную. – Она похлопывает меня по ноге. – Можешь накормить меня солью, я не вру.
– Я тебе верю. – Я сгибаю колени и подтягиваю ноги к груди, раздраженная тем, что, как и Нонна, моя лучшая подруга не поддерживает меня. – Я знаю, что у Энтони есть определенная репутация, но я не вижу ничего плохого в том, чтобы воспользоваться его навыками.
Сибилла вздыхает:
– Потому что ты, моя дорогая Фэллон, привязываешься, и я знаю, что он предложил тебе брак, но он никогда не выполнит обещание.
– Я не хочу выходить за него замуж.
– Ты хочешь сказать, что не против стать еще одной зарубкой на столбике кровати этого человека?
– Да, – рычу я раздраженно. И устало. Но в основном раздраженно.
После секундного молчания она выдыхает:
– Хорошо.
– Хорошо – что?
– Хорошо, я поддержу твое решение.
– Ты моя лучшая подруга. Ты обязана поддерживать все мои решения, даже самые ужасные.
Сибилла ложиться поперек кровати на спину, выгибается и вытягивает руки над головой.
– Да-да.
Я встаю.
– А теперь расскажи мне все до мельчайших подробностей об этом празднике.
Сибилла ничего не упускает, и к концу ее рассказа я чувствую себя так, словно присутствовала на балу лично, зажатая между ней, Фебом и тысячами других очаровательных фейри.
Не отрывая взгляда от зеркала над комодом, я спрашиваю:
– Ты, случайно, не видела, дворец не украшают никакие статуи птиц?
– Статуи птиц?
Хотя волнистые волосы уже в полном порядке, я продолжаю их расчесывать.
– Кто-то упомянул красивую статую, ты ведь знаешь, как сильно я люблю животных…
– Не видела ни одной, но нас загнали на лужайку в саду, там буквально были сотни фейри на квадратный сантиметр и столько же спрайтов. Я могла не заметить украшения.
Сибилла редко чего-то не замечает. По крайней мере не раньше, чем выпьет третий бокал вина фейри. Похоже, статуя ворона, которую я ищу, не выставлена в садах, значит… она где-то в замке.
Я думаю о людях, которые могли бы о ней знать.
Бабушка?
Точно не могу спросить ее.
Катон?
Я мысленно перебираю придворных, кто мог бы помочь: дедушка, кто-то из венценосных особ либо, что еще хуже, Нонна.
Я откладываю щетку для волос. Нужен кто-то, кто бывал в личных покоях короля.