Существо прижимает свой короткий рог к моей ладони, продолжая тереться об нее.
– Пробует ужин, – говорит дама, чья одежда напоминает шторы.
Но я не согласна. Я думаю, змей меня исцеляет.
Вместо того чтобы придушить его, я скольжу пальцами вниз по его втянутым спинным плавникам. Глаза змея закрываются, его длинное тело дрожит, вибрации проникают сквозь мою кожу, и, в свою очередь, дрожь пробирает и меня.
– Ты исцелил меня, – бормочу я в изумлении.
Его черные глаза открыты.
– Зачем тебе это делать? Я враг.
– Она с этим чудовищем разговаривает? – спрашивает женщина-штора.
– На каком же языке? – вторит ей сосед.
Пока они сплетничают, я глажу змея, и он подрагивает.
У морских змеев нет сердца, Фэллон. Они животные. Опасные и бесчувственные. Так говорила профессор флоры и фауны госпожа Десима.
Но у поймавшего меня существа, должно быть, есть чувства.
Боковым зрением я вижу, как вспыхивают языки пламени.
– Наклонись вправо, – кричит командор, выставляя вперед ладони, – иначе я и тебя с ним сожгу.
– Нет! – хрипло протестую я, но мой голос все же долетает до огненного фейри на мосту.
Змей застыл.
Я провожу рукой по его шее и шепчу:
– Уходи.
Не уходит.
Я отталкиваю его и повторяю. Он по-прежнему не двигается, но затем внезапно его тело, кольцом обернутое вокруг меня, обмякает.
– Что с тобой?.. – Мои слова превращаются во вздох, когда я замечаю, что Нонна шевелит пальцами, как будто дергает за ниточки марионетку.
Мост украшен цветочными лозами, и бабушка растит их, удлиняет, превращая в веревки, которые вьются вокруг безобидного змея и заманивают в ловушку. Змей скулит, когда Нонна вытаскивает его из воды.
– Нонна, нет!
– Сейчас же вылезай, Фэллон! – велит бабушка, ее лицо белее снега.
– Это не…
– Вылезай! – звонко приказывает она.
Я плыву к набережной. Зеваки неподвижны, как будто кто-то наложил заклятие на королевство и превратил всех в камень.
Я хватаюсь за скользкие булыжники и вылезаю из воды, ложусь на спину, чтобы отдышаться.
– Я в безопасности. А теперь отпусти его, Нонна. Пожалуйста.
Кровь сочится из тех мест, где лозы впиваются в чешую змея.
Я сажусь.
– Нонна, пожалуйста!
Она выходит из оцепенения, и лозы выпускают змея, который с тихим воем резко падает.
Огненные прожилки покрывают ладонь командора.
– Какой магией владеет твоя внучка, Церера?
– Доброта. Это единственная магия Фэллон. – Нонна опускается на колени рядом со мной и обхватывает ладонями мои щеки, она не плачет, но в ее глазах светится страх. – Ты почти остановила мое бессмертное сердце, Гокколина. И из-за чего? Каких-то веток?
Веток, которые мне не удалось вернуть.
Я оглядываюсь в поисках рябины. Вялый змей тем временем лежит на песчаном дне, чернильная кровь вытекает из него, как краска.
Нонна хватает меня за подбородок и заставляет смотреть на себя.
– Никогда больше так не делай.
Она имеет в виду погоню за спрайтами, ныряние в канал или поглаживание змея? Вероятно, все вместе.
– Ты будешь оштрафована за использование магии, Церера, – щелкает пальцами командор.
Нонна не отвечает. Даже не смотрит в его сторону.
– Домой. Сейчас же. – Ни в ее тоне, ни в руке, которой она обнимает меня за талию, нет ни капли мягкости.
В тишине она тащит меня через рынок к нашим полупустым корзинам, разграбленным спрайтами или голодными полукровками. Она вешает их на локоть. Я пытаюсь помочь, но ее пронзительный взгляд останавливает меня. Нам добираться до одного из самых дальних островов.
Дома Нонна с грохотом ставит корзины на кухонный стол, опирается ладонями на толстую деревянную плиту. Она сгорбилась и тяжело дышит.
Я подхожу к ней и кладу руку на спину. Рыдание сотрясает воздух, проникает в самое сердце.
– Я в безопасности, Нонна. Пожалуйста, не плачь. Я в безопасности.
– Ты совсем не в безопасности, – огрызается она, глядя на потолок, туда, где на втором этаже комната, которую мама никогда не покидает.
– Он не причинил мне вреда, он исцелил меня. Смотри. – Я шевелю перед бабушкой пальцами.
Она отталкивает их.
– Я говорю не о змее, я говорю о командоре. – Ее торопливые слова разлетаются, как пылинки. – Он придет и заберет тебя.
– За то, что выжила в канале?
– Нет, Гокколина. За то, что зачаровала чудовище.
– Зачаровала? Я просто погладила его, Нонна.