— Он жрёт овощи из уличной лавки, — мрачно ответила гномиха. — Вместе с упаковкой, прилавком и весами. Хорошо, что не с продавцом.
— Бедненький, он так проголодался! Его же кормили одним мусором!
— Не знаю, кто из нас бедненький, но он только что сожрал всю нашу скидку.
Опустошив лавку и величаво подождав, пока Фаль и Завирушка рассчитаются с пострадавшим продавцом (оплатив товар втридорога, да ещё и щедро добавив за «моральный ущерб»), Шурумбурум, наконец, согласился двинуться с места. Вздохнув и не то что-то тихо пробурчав, не то громко приступив к перевариванию съеденного, он неторопливо поднял переднюю когтистую лапу, переставил её вперёд. Подумал. Поднял заднюю лапу, подержал в воздухе, передвинул. Каждое движение отличалось хорошей продуманностью и плавной неторопливостью. Видно было, что он передвигается без присущей другим верховым или вьючным животным бездумной суеты, а наоборот, тщательно рассчитывает каждое движение, до последней секунды колеблясь, стоит ли его совершать.
— За последние пятнадцать минут мы преодолели метров сто, — сообщила Фаль. — У него есть какой-то регулятор скорости? Я думала, волы медленные, но этому может дать фору любой вол.
— Даже мёртвый, — добавила она, подумав.
— Продавец сказал, что он застоялся, — неуверенно сказала Завирушка. — Может, расходится?
Примерно через час, когда животное преодолело половину улицы, и даже зеваки устали на него глазеть, пришлось признать, что это, видимо, максимальная его скорость. Стараясь не смотреть друг на друга, девушки устроились поудобнее и приготовились скучать.
— Как прошло твоё свидание, Спичка? — спросила Фаль дварфиху. — Такой любезный кавалер…
— Не заговаривай мне зубы, мелочь ушастая! Вы на последние наши деньги умудрились купить реликтового ленивца! Сколько вы ехали на нём из порта? Два часа?
— Два с половиной, — сказала Завирушка. — Его зовут Шурумбурум. И продавец сказал, что он просто застоялся.
— Застоялся? Ты думаешь, ленивцем его назвали в шутку? Эти твари до сих пор живы только потому, что опоздали на собственное вымирание! Мы все состаримся и умрём, пока доедем на этой штуке даже до ворот, не говоря уже о столице! Сколько с вас взяли за него?
— Всего ничего, двести!
— Двести куспидатов? Да вы бы переплатили, даже взяв его даром!
— Сбруя в подарок! — пискнула расстроенная девушка.
— О, я не могу! Чем вас не устроил обычный простой вол? Фаль, ладно этот ребёнок, но ты-то как могла!
— Волы были слишком дороги, — мрачно ответила гномиха, — а про ленивцев я раньше не слышала. Он выглядит сильным.
— О да, он сильный! Реликтовый ленивец может утащить за собой парочку упирающихся боевых элефантов и даже не заметить. В Дианкевале их даже пытались использовать при осадах, но ничего не вышло.
— Слишком добрые? — понимающе спросила Завирушка.
— Слишком медленные. Пока они доходили до стен, гарнизон успевал умереть от голода или сдаться.
Глава 2
Театр буффонады
— Это реликтовый гигантский ленивец, — констатировал Полчек.
— Его сложно с кем-то перепутать, — мрачно подтвердила Спичка.
— Почему он здесь?
— Потому что мы его владельцы. Поскольку деньги были мои, то, наверное, именно я счастливая обладательница самой тормозной твари в Альвирахе. Но я охотно уступлю это право любому желающему.
— И зачем нам это грандиозное, но бесполезное животное? Мы собираемся показывать его за деньги селянам?
— Кстати, это была бы неплохая мысль, — кивнула двафиха, — если бы его не было видно за милю совершенно бесплатно. Но всё куда хуже, мы его запряжём в фургон. Потому что кое-кто его купил, не оставив нам денег на волов.
— Но он, кажется, довольно медленный?
— Это очень мягко сказано, Полчек. Трава растёт быстрее, чем передвигается эта тварь.
— Бруумбррбр, — согласился ленивец.
— Я читал про них, — сказал Полчек, обходя ленивца, — но вижу в первый раз. Действительно, очень интересное животное.
— Это не животное. Это разорение и катастрофа.
— Обрати внимание, Спичка, — задумчиво сказал драматург, — на нём сбруя, предполагающая крепление вьючного груза, верховую посадку и использование в качестве упряжной. Значит, это возможно.
— Наверное, предыдущий владелец ездил на нём в самые неприятные места континента.
— Почему?
— Потому что он не очень торопился туда попасть.
— И тем не менее, у меня есть одна идея, — Полчек ухватился за ремни, подтянулся и быстро оказался на спине животного.