– Господи ты боже мой! – Служанка прикрыла рот рукой, поскольку издала столько шуму, что миссис Вульф поморщилась. – Вы только послушайте, миссис! – не выдержала она. – У нас как седина появилась, так уже не иначе как ходячий труп! – Хозяйка собиралась что-то ответить, сохраняя невозмутимость на ссохшемся лице, но Лабори не заметила её намерений. – И что же? Вы едите только то, что доктор говорит?
– Если выполняем все до единого предписания, можем побаловаться дикой едой, вроде этой, – Клара провела рукой над столом. – Правда, стоит такое удовольствие отнюдь не дёшево, – и добавила уже менее воодушевлённо: – Я ни разу не пробовала.
– Как интересно! – служанка взволновано затеребила фартук. – А как вы ещё развлекаетесь? Ну, помимо того, что позволяете себе дорогую еду? Мисс, вы такая молоденькая и наверняка любите повеселиться! У вас есть танцы? Вы устраиваете званные ужины? – Клара едва успевала мотать головой, но Лабори разогналась, и остановить её мог разве что старый добрый кляп. – У нас на днях будет торжество в доме Сакрифисов. Вам, конечно, ходить туда не стоит, – поправила она себя. – Нет-нет. Незачем это. Да и приглашение нужно. Без него туда и мышь не проскочит. Хотя вы – мисс из Атиса. Наверняка вашей персоной заинтересовались бы… Нечасто к нам заезжает кто-то…
– Лабори! – не сдержалась миссис Вульф. – Не слишком ли ты много себе позволяешь? Упоминать этих… – она наморщилась – уже который раз за вечер – и непонятно было, то ли наконец ощутила вкус чая, то ли осознала что-то столь же отвратительное.
Та поникла, но ненадолго:
– Я ж говорю, миссис, не для того, чтобы их хвалить, а чтобы мисс Клара знала, что мы тоже люди весёлые. Есть у нас свои забавы и интересности.
– Почему бы и не сходить? Можно ли будет как-то раздобыть на ваше событие это самое приглашение? – кивнула Клара. – У нас есть все необходимое для веселья, но и от вашего не откажусь.
Я бывал в Атисе. Чудное место! Чудное! Только слегка унылое. Меня хватило на два дня. Два дня на рассказ о жизни одного бедолаги. Та история была, наверное, печальнейшей из всех, что мне попадались. В Атисе время бежало от людей. Вот просыпаешься ты от мерзкого писка будильника, тянешься к кнопке сквозь собственные стоны, а мгновение спустя ложишься в кровать после трудного дня, усталый и разбитый. В Хмаревской Пади всё по-иному, уже в тот миг, когда попадаешь на территорию чащи, понимаешь, что время здесь течёт как бы наоборот. Оно не спешит само и не гонит других. Иногда такое медлительное, что с ума сводит.
Возможно, дело в старых деревьях. Своими толстыми ветками они замедляли бег минут, а богатой листвой путали секунды. Последнее дерево в Атисе, трёхсотлетний дуб, спилили давным-давно, Кларе тогда и восьми не было.
Кто бы мог подумать, что часы, проведённые возле того дуба, станут самыми яркими воспоминаниями из её детства. Как она собирала опавшие листья, выбирала что покрасивее. Как лазала по нему. Как двое мальчишек гнали её прочь, твердя, что девчонкам здесь не место. Один из них сейчас прослыл весьма успешным законодельцем, которому прочили в скором будущем должность судьи, и не скажешь по нему, что раньше был тем ещё задирой. Хонор Кустос хвалил его без стеснения, а мнение этого мужчины дорогого стоило.
Про участь второго сорванца она мало что слышала. Однажды его имя промелькнуло в расследовании, которое она вела. Благодаря этому делу, она кстати и познакомилась с Рино. Они были тогда соперниками на грант: кто первый раскроет дело, тому и выдадут сумму на развитие детективного дела. Атис – город большой и в нём много чего происходит, отчего сыскные бюро пользовались спросом не только у граждан, иногда и государственные учреждения обращались к ним за помощью. Она искала нарушителей, незаконно озеленявших город, и открыла для себя совершенно иной Атис, не тот, который представал перед обывателем.
Клара изучала старые чертежи города, сопоставляла их с новостройками, чтобы вычислить, не имелось ли под дорогами заброшенных ходов, в которых могли скрываться преступники. На первый взгляд, казалось бы, хаотичные улицы теперь виделись выстроенными в чётком порядке, сливались в узоры, росли и делились, словно живые. Прямо оттуда, из бумаги. Клара хотела было разузнать автора первоначальных чертежей, этого странного гения, который сумел продумать и создать действительно живой город, однако никаких данных не сохранилось. Как будто и не отсюда, не из этого мира чертежи. Если уж совсем со стороны смотреть, то можно сравнить с тем, что люди пропустили изобретение колеса и сразу начали собирать телеги. История о создании Атиса принадлежала другому рассказчику, потому более положенного я в неё не лез. Только настолько, насколько меня заставляла Клара.